Книга Иова, названная так в честь ее главного героя, большого праведника, одна из самых известных частей книги Ктувим (Писания) — третьей из трех книг Танаха. Тема Божественной справедливости в ней рассматривается через призму человеческих страданий, прежде всего пережитых самим Иовом. Давайте вспомним историю Иова, узнаем мнения о ней наших мудрецов, а также какие законы они вывели из этой книги и чему она нас учит.

Кем был Иов?

В Талмуде и в других трудах наших мудрецов уделяется большое внимание личности Иова. Высказывается множество самых разных мнений, некоторые даже считают его историю не столько реальной, сколько метафоричной.(1) В том, кем он был и когда жил, нет единодушия, однако согласно подавляющему большинству мнений он был рожден в тот период, когда евреи спускались в Египет, а умер во время Исхода. Таким образом его жизнь представляется беспримерно долгой в этих поколениях – целых 210 лет.(2)

Это согласуется с мнением Талмуда о том, что Иов был одним из трех ближайших советников египетского фараона, который, намереваясь значительно сократить численность еврейского населения, призвал известных мудрецов, чтобы получить совет, как лучше это осуществить. И когда Иов узнал об этой чудовищной идее, то не нашел ничего лучше, чем промолчать, не высказавшись ни за, ни против готовящегося указа из страха перед гневом фараона. Именно из-за бездействия Иова в такой ситуации спустя время Всевышний послал ему страшные испытания и страдания.(3)

Есть и другие мнения относительно того, в какое время жил Иов, правда, они куда менее популярны. Так, есть мнение, что 1) это было во времена разведчиков («мераглим»), которых Моше посылал осмотреть Землю Израиля, когда народ подошел к ее границе; 2) во времена судей; 3) в поколении вернувшихся из вавилонского изгнания; 4 4) в эпоху персидского царя Ахашвероша; 5) во времена событий, связанных с царством Шва (Савским); 6) с царством халдеев; 7) в дни Авраама5 или Яакова, — и каждый мудрец, высказывающий свою точку зрения по этому вопросу, в подтверждение ссылался на определенные стихи Танаха.(6)

Наиболее интригующее мнение цитируется в Мидраше и заключается оно в следующем: на самом деле в жизни Иова не было тех трагедий, а Танах, намереваясь передать абсолютную стойкость его веры во Всевышнего, говорит о всепоглощающем несчастье словно в сослагательном наклонении, подразумевая, что, даже если бы Иову действительно пришлось перенести все то, что описано в его книге, вера все равно поддерживала бы его, несмотря ни на что.(7)

Маймонид же пишет, что независимо от того, какой точки зрения мы придерживаемся, эпизод в самом начале книги, описывающий, как Иов оказывается в руках сатана, представляет собой метафору, и это согласуется с фундаментальными аспектами еврейской веры.(8)

Сама история

Праведный Иов, благословленный большой семьей (десять детей) и значительным богатством, внезапно подвергается череде ужасающих несчастий — в один день он теряет всех своих детей,(9) многих слуг и даже скот, а оставшиеся в живых животные были украдены.(10) И все это по воле сатана, злого ангела, который убеждает Бога испытать силу веры праведника…(11)

Действительно, несмотря на ситуацию, Иов реагирует на все события трезво, с преданностью и сохраняя ясность мысли. «Нагим вышел я из чрева матери моей, — говорит он, —  нагим и возвращусь туда.(12) Господь дал и Господь взял. Да будет Имя Господа благословенно!»(13)

На этом этапе «не согрешил Иов и не сказал ничего непристойного о Боге».(14) Но когда сатану было разрешено усилить страдания праведника, доставив ему еще и физические муки — большие фурункулы покрыли все его тело, в эмоциональном состоянии Иова произошли изменения. Он не «согрешил устами своими»,(15) говорит Талмуд, «но он сделал это в своем сердце».(16)

И все же, слыша слова жены: «Прокляни Господа и умри!» — Иов протестует (жена его тоже стала жертвой всех тех несчастий, и, как кажется, совершенно случайно). «Как одна из негодных говоришь ты, — отвечает ей Иов. — Неужели доброе примем мы от Бога, а злое не примем?»(17)

Когда к нему приходят друзья, чтобы утешить, разворачивается горячая дискуссия, в ходе которой все четверо обсуждают вопросы Божественной справедливости. «Счастлив человек, — говорят они Иову, — которого Бог наказывает».(18) Но теперь, будь у Иова выбор, он предпочел бы смерть. «И предпочитает душа моя удушение, — отвечает им он, — смерть — существованию костей моих».(19)

Затем Иов начинает задумываться о том, почему Божественное Провидение касается ничтожных смертных.(20) «Пусть согрешил я, но что сделал я Тебе, Хранитель человека?» (21) — спрашивает он. И с горечью как бы упрекает Бога: «Невинен я, не (хочу) знать души моей, презираю жизнь мою!..  Непорочного и нечестивого истребляет Он».(22)

То, что Бог тщательно исследует нравственный выбор человека, его взаимодействие с событиями жизни и насколько он при этом справедлив — центральный предмет спора Иова и его утешителей.

Наконец, Бог прямо предупреждает праведника,(23) пытаясь донести до его сознания, что человеческие реакции неадекватны сути происходящего и что человек по определению неспособен постичь мудрость Творца. «Где ты был, когда Я основал землю? — спрашивает Бог. — Скажи, если обладаешь разумом!»(24)

Иов признает свою ошибку и просит у Всевышнего прощения.(25) Он молится за своих друзей,(26) после чего Бог восстанавливает его благополучие и богатство, даже увеличивая вдвое по сравнению с тем, что он имел.(27)

Более поздние годы жизни Иова описываются как проведенные в счастье и феноменальном достатке. А умирает он только спустя долгих сто сорок лет после трагических событий, как сказано, «старцем, насытясь днями».(28)

Праведность и милосердие Иова. Был ли Иов действительно праведным?

Танах описывает его как человека «непорочного, справедливого и богобоязненного, который удалился от зла» (29) – это качества в духе нашего праотца Авраама.(30) Очевидно, относительно уровня праведности обычных людей, не евреев, живших в ту эпоху, Иов оценивается очень высоко, и Мидраш констатирует: «Не было никого более праведного, чем Иов, среди народов мира».(31)

Мы узнаем о его доброжелательности и сострадании к людям. Иов щедро делился своим богатством,(32) на котором было особое благословение — дарить процветание всем, кто извлекал из него пользу. «Никто, — говорит Мидраш, — хоть раз получивший цдаку от Иова, в дальнейшем никогда не нуждался в том, чтобы снова просить у него цдаку».(33)

Иов определенно старался подражать праотцу Аврааму — построил свой дом с четырьмя входами в него, обращенными ко всем сторонам света, как было в шатре у праотца, чтобы гости могли легко в него войти, с какой бы стороны к нему не подошли.(34) Он постоянно помогал нуждающимся, одевал их, навещал больных, оказывал финансовую поддержку вдовам и сиротам(35) и занимался еще многими другими видами благотворительности.(36)

Говорят, что Иов был убежденным сторонником справедливости и даже выступал в качестве судьи, оставаясь на страже Закона.(37)

Какие еврейские законы выводятся из истории Иова?

1. К тем, чьим трудом пользуемся, мы обязаны относиться с уважением и достоинством — этой мудрости учит пример Иова. Он задается вопросом: «Если презрел я право слуги моего и служанки моей, что были в тяжбе со мною, то что бы я делал, когда Бог приступит (к суду)? И когда Он спросит, то что бы я (мог) Ему ответить?»(38)

Из этого Маймонид выводит следующий закон:

«…Нельзя также унижать раба, ни физически, ни словами: Писание дало их нам для работы, а не для позора. Не должен господин без нужды кричать на раба и ругать его, а должен говорить с ним спокойно и выслушивать его претензии».(39)

2. В обязанность судьи входит тщательное расследование любых соответствующих доказательств и показаний, и это так же проистекает из того, как поступал Иов. «Если я не знал истину, стоящую за претензией, — говорит он, — я брался за расследование».(40)

И это закреплено в кодексе еврейского закона Маймонида для Сангедрина (Верховного суда):

«Судья, действующий необдуманно, который спешит вынести безапелляционное решение прежде, чем хорошенько взвесит все факты, так, чтобы дело стало ему ясным, как день, это ненормальный и самонадеянный злодей».

Указали наши мудрецы: «Судите обдуманно».(41)

3. Кроме того, история Иова служит одним из источников законов скорби и траура. Стих: «И встал Иов, и разодрал одежду свою, и остриг голову свою, и пал на землю, и преклонился»,42 — рассказывает нам о законе, связанном с обрядом крия, когда скорбящий надрывает край своей одежды в самый острый момент траура.(43)

Еще одно важное правило заключается в том, что, находясь в присутствии скорбящего, целесообразно хранить молчание, пока сам он не начнет разговор.

Такой момент рассматривается в книге Иова, когда после постигшего его несчастья три друга приходят к нему с утешением. «И сидели с ним на земле семь дней и семь ночей, и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что слишком велика боль (его). После того открыл Иов уста свои» (44) — подразумевается, что он первый заговорил со своими друзьями.(45)

Позвольте в завершение пожелать всем и помолиться, чтобы не дай Бог никто из нас не был испытан подобно Иову и чтобы все мы чувствовали только добро и милость Творца во все дни нашей жизни.

Сноски

1. Некоторые авторы (Сефер а-Мефоар, Паршат Бегаалотха) воспринимают эту книгу просто как средство донести до нас, что основным намерением Бога в создании Иова было то, чтобы через его книгу передать этические и моральные послания, и в этом отношении идентичность Иова просто метафора. Другие (раби Шимшон из Острополя, Дан Ядин, 12) видят в заявлении Талмуда раскрытие мистических истин о происхождении души Иова, и слова «он был метафорой» воспринимаются ими как ссылка на духовный рост его души, которая изначально была на самом низшем уровне.
2. Седер Олам Раба (гл. 3). См. Хаим Миликовски, Седер Олам, т. II, с. 60. Книга Иова завершается словами: «И жил Иов после этого сто сорок лет и видел сыновей своих и сыновей сыновей своих до четвертого поколения» (42:16). Это означает, что после завершения периода испытаний и невзгод Иов был благословлён прожить ни много ни мало еще 140 лет. Первые 70 лет жизни, в течение которых он нажил десятерых детей и разбогател, а потом все потерял и испытывал огромные страдания, были щедро компенсированы Всевышним. Как написано (42:10), Бог вдвое умножил его богатство в сравнении с утраченным, и, главное, у Иова еще родилось дети (Раши, Бава Батра, 15б). В итоге, согласно тому мнению, Иов прожил 210 лет. Ибн Эзра, (Иов, 2:11).
3. Сота, 11a. Согласно Зоар (т. II, с. 33а) Иов посоветовал фараону конфисковать все сокровища евреев, а затем и поработить их. В ответ на это Бог самого его лишил богатства, а кроме того, счастья радоваться за детей.
4. См. также Берешит Раба, 57:4.
5. Берешит Раба, там же.
6. Бава Батра, 15а-б. Маймонид в «Путеводителе заблудших» (т. III, гл. XXII) указывает на множество мнений о том, когда именно жил Иов, поддерживая мнение о том, что он был просто метафорической фигурой. Однако см. Хида, Эйн Зохер, ч. 40:18, где убедительно показано, что некую историю можно считать анонимной только в таком случае, если она приводится без идентифицирующих признаков главного героя, таких как имя его отца, название города и т.д. Исходя из этого, следует сделать вывод, что история Йова не персонифицированная идея и не просто метафора, и сам праведник вполне реальная фигура, ведь в его случае Талмуд прямо указывает и имя его отца, и название города, откуда он родом. На том, что Йов не был просто мифической фигурой, настаивает и р. Меир Арамаа (Меир Йов, 1:1), оспаривая позицию Маймонида. Однако см. Йефе Тоар (Берешит Раба, 57:3), где сказано, что, поскольку многие из представленных в книге Иова идей во многом противоречат классической еврейской мысли, представляется, что само повествование носит характер пророчества и просто приписываются Иову и его утешителям.
7. Берешит Раба, 57:4
8. Путеводитель заблудших, там же.
9. Иов, 1:19.
10. Иов, 1:13-18.
11. Иов, 1:6-12.
12. См. Раши, там же, 21, «возвращусь туда» — то есть в землю.
13. Иов, 1:20-21.
14. Иов, 1:22.
15. Иов, 2:10.
16. Бава Батра, 16а.
17. Иов, 2:10.
18. Иов, 5:17.
19. Иов, 7:15.
20. Рабби Йосеф Альбо (Сефер а-Икарим, 3:18) объясняет, что, с точки зрения Иова, несомненное превосходство Бога и его снисходительность в отношении событий, происходящих в человеческой жизни, говорят о Его величии, тогда как участие Бога в жизни людей как бы приуменьшает Его авторитет.
21. Иов, 7:20.
22. Иов, 9:21-22.
23. Иов, 38:1.
24. Иов, 38:4.
25. Иов, 42:3.
26. Идея молиться за благополучие своих товарищей появляется в повествовании, когда рассказывается о споре Иова с тремя его друзьями и последующем примирении с ними. Мидраш учит, что, пока Иов был с ними в ссоре, Божественный атрибут Суда усугублял его состояние и страдания. Но когда Иов успокоил их и от их имени стал искать Божественную милость, Бог снова «повернулся» к Нему и наградил богатством в еще большей мере, чем было до той поры (Песикта Рабати, 38, Мидраш Харнину).
27. Иов, 42:10.
28. Иов, 41:12-17.
29. Иов, 1:1. См. также Шмот Раба, 12:2, где Иов идентифицируется с тем, о ком в стихе Торы говорится: «Всякий боявшийся слова Господа из рабов фараона» (Шмот, 9:20).
30. Бава Батра, 15б.
31. Дварим Раба, 2:4.
32. Мгила, 28a.
33. Берешит Раба, 39:11
34. Авот де-Раби Натан, 7:1. Тем не менее, Мидраш указывает на явное преимущество Авраама перед Иовом хотя бы в том, что он сам выходил из своего шатра, чтобы найти гостей, тогда как Иов просто ждал их, оставаясь у себя дома, и принимал лишь тех, кто сам решил к нему зайти.
35. Мидраш Иов, 10, 40.
36. См. Бава Батра, 16а.
37. Песикта Рабати, 33:11.
38. Иов, 31:13-14.
39. Мишне Тора, Законы о рабах, 9:8.
40. Иов, 29:16. Мецудот, там же.
41. Мишне Тора, Законы о Сангедрине, 20:7.
42. Иов, 1:20.
43. Моед Катан, 24а; Раши, там же. Несмотря на то, что узнав о смерти человека, люди обязаны сразу надорвать край одежды (Шулхан Арух, Йоре Деа, 339:3), все же принято дождаться времени перед началом похорон, чтобы удостовериться, что все члены семьи прибыли и могут правильно выполнить обряд криа (Гешер а-хаим, т. 1, гл. 12, с. 109). В случае, если закон о криа не был выполнен даже в такое время, оптимально будет сделать это непосредственно перед погребением (Диврей Софрим, Йоре Деа, 340: 8)
44. Иов, 3:1.
45. Моед Катан, 28б. Рамбам, Мишне Тора, Законы Траура, 13:3.