Раби Йекутиэль-Йеуда бар Цви-Гирш Хальберштам (Адмор из Клаузенбурга; 5665-5754 /1905-1994/ гг.) – выдающийся хасидский наставник, один из духовных лидеров поколения.
Правнук р. Хаима Хальберштама (Диврей Хаим), основавшего хасидский «двор» в галицийском городке Цанзе.
Детство и юношество
Родился четвертого швата 5665 /1905/ года в галицийском местечке Родник, где его дед и отец были раввинами и наставниками хасидов.
Изучал Тору под руководством отца, умершего, когда мальчику исполнилось тринадцать лет. В юности прославился как илуй (вундеркинд). В возрасте четырнадцати лет получил раввинское посвящение от р. Меира-Йехиэля Гольштока (Гаон из Островца). Вскоре после этого возглавил общину Родника.
В возрасте шестнадцати лет он, посетив Варшаву, в течение шести месяцев слушал уроки р. Ицхака-Зеева (Велвела) Соловейчика (Брискер Ров).
В 5681 /1921/ году р. Йекутиэль-Йеуда женился на дочери р. Хаима-Цви Тайтельбойма, возглавлявшего общину г. Сигета в Закарпатье.
Перед помолвкой будущий тесть устроил ему экзамен, в ходе которого выяснилось, что юный жених знает наизусть все комментарии тосафистов к Талмуду (Шемен сасон мехавереха с.185).
В Клаузенбурге
Поселившись после свадьбы в Сигете, р. Йекутиэль-Йеуда посвящал все свое время занятиям Торой. В 5686 /1926/ году, в возрасте двадцати одного года, он возглавил общину города Клаузенбурга (Клужа), расположенного в венгерской Трансильвании (ныне Румыния). За восемнадцать лет пребывания в этом городе р. Хальберштам создал цветущую хасидскую общину.
Он стал известен в еврейском мире под именем Адмор (хасидский наставник) из Клаузенбурга.
В Освенциме
«В нашем поколении были люди, – вспоминал Адмор, – которые сделали себе подложные документы на имена неевреев и благодаря этому уцелели в час небесного гнева. Они выжили, однако в нашей среде я не знал ни одного человека, поступившего таким образом: большинство евреев со спокойным сердцем и готовностью шли на смерть, не желая добывать спасение такой ценой» (Бесетер раам с.215-216).
И хотя Адмор рекомендовал хасидам скрывать своих детей в нееврейских семьях, немногие из них воспользовались этой возможностью. По свидетельству Адмора, один их хасидов пояснил ему, что «поскольку знает, что не вернется из лагеря – ведь всех сожгут там в печах, он решил взять детей с собой, а не оставлять их в гойской семье, где они изменят своей вере. …Я не смогу умереть со спокойным сердцем, если буду знать, что мои дети, не дай Б-г, могут вырасти подобными неевреям» (там же с.212).
В Аушвице р. Хальберштам стремился скрупулезно соблюдать все заповеди Торы – в том числе, шабат и кашрут.
Он сумел пронести в лагерь свой тфилин, и возле шестого блока, в котором он жил, собиралась очередь, желающих выполнить эту заповедь, – особенно в воскресение, когда в лагере не работали (там же с.366).
В самых тяжелых условиях он продолжал заниматься Торой по памяти в хавруте (паре) с ведущим преподавателем сатмарской ешивы р. Моше-Арье Фройндом, ставшим впоследствии верховным судьей иерусалимского БАДАЦа (R. Dovid Silber Noble lives 2, p.19).
Р. Хальберштам подчеркивал особую святость всех узников концлагерей – в том числе, и далеких от Торы. Он говорил: «Когда вскоре придет наш праведный Машиах, наверняка восстанет ангел-обвинитель и обратится к Творцу мира с просьбой даровать конечное освобождение только тем, кто сохранил свое еврейство даже в пору страданий. Но Всевышний ответит ему: «В дни массового убийства все они считались евреями в равной степени – всех гнали на убой, не различая, служит он Творцу или нет! А теперь, когда настал час конечного избавления, разве они евреями уже не считаются?!». И ангелу-обвинителю будет нечего возразить» (Р. Аарон Сорский Лапид аэш с.277).
После окончательной ликвидации варшавского гетто р. Хальберштама вместе с группой других узников Аушвица перевезли в Варшаву для разборки завалов.
Его жена и одиннадцать детей, старшему из которых было восемнадцать лет, остались в концлагере и погибли (Aharon Perlow Harav Yekusiel-Yehuda of Sans-Klausenberg, Hamodia Magazine 21.6.2002, p.6).
В последние месяцы войны р. Хальберштам был переведен в концлагерь Фелдфинг, южнее Мюнхена, – здесь он встретил освобождение.
После освобождения из концлагеря
Летом 5705 /1945/ года, когда американцы начали оказывать узникам концлагерей первую медицинскую помощь, он весил около сорока килограммов (Бесетер раам с.518).
Однажды, через некоторое время после освобождения возвращаясь с пуримской трапезы, р. Хальберштам останавливался каждые несколько шагов и спрашивал сам себя: «Почему я был оставлен в живых?» Каждый раз он давал себе иной ответ: «В заслугу предков», «В заслугу изучения Торы», «В заслугу молитвы», – и каждый раз, отрицательно мотая головой, произносил: «Нет, не за это я был оставлен в живых». Наконец, он остановился и сказал: «Теперь я понял, в заслугу чего я выжил. Там, на родине, был один больной еврей, настолько завшивленный, что никто не пускал его к себе на порог. Я взял его к себе в дом и ухаживал за ним. Вот за это я и был оставлен в живых!» (Aharon Perlow The Sans-Klausenberger Rebbe, Hamodia Magazine 4.7.2003, p.6).
Ешива в Фелдинге
В первые же месяцы после освобождения р. Хальберштам основал в Фелдфинге ешиву, а затем перенес ее в соседний лагерь Форенвальд.
Первые уроки в Фелдфинге он давал по памяти, без книг, еще одетый в лагерную одежду. В Форенвальде студенты начали изучать талмудический трактат Гитин – единственную книгу, привезенную для них сотрудниками Джойнта из США. Р. Хальберштам регулярно проводил экзамены по изученному материалу, а также много занимался нравственным воспитанием учеников. В течение короткого времени число студентов возросло до четырехсот (Aharon Perlow Harav Yekusiel-Yehuda of Sans-Klausenberg).
«Учиться было очень интересно, – вспоминал один из студентов того периода. – Я погрузился в это всем своим существом и занимался около двадцати часов в сутки. …Я ел очень быстро, спал мало и проводил в ешиве весь день и большую часть ночи» (там же).
Каждый шабат Адмор из Клаузенбурга проводил три тиша (хасидских застолья), на которые приглашал гостей и из других лагерей. По свидетельству очевидца, собравшиеся с жадностью вслушивались в его толкования Торы, продолжавшиеся, как правило, в течение двух часов кряду. Он помогал людям, пережившим Катастрофу, разобраться в самых сложных вопросах – они начинали осознавать то, что происходило с ними и вокруг них. Гости чувствовали, что слова Ребе «наделяют их новой душой и новой жизнью» (там же).
Помощь другим евреям
В послевоенные годы р. Хальберштам многократно объезжал лагеря, оказавшиеся в зоне союзных войск, – он организовывал в них уроки Торы, создавал кашерные кухни и миквы и устраивал свадьбы.
«Сколько людей остались одинокими! – горько сетовал он. – Вот молодой вдовец, вот девушка-сирота, и когда мы создаем им, с Б-жьей помощью, крепкую семью, мы тем самым врачуем страшные раны, нанесенные нашему народу» (Бесетер раам с.302).
Для проведения свадебных торжеств он основал специальный денежный фонд, а также гмах (бесплатный прокат) свадебных платьев. Невестам, соглашавшимся покрывать голову после свадьбы, выдавалось дополнительное приданное. По его просьбе, в бывшем концлагере Форенвальд организовали мастерскую по производству париков для невест и замужних женщин (там же).
Р. Хальберштам не только проводил хупу в качестве раввина, но и сам обучал невест-сирот законам тоорат амишпаха (семейной чистоты). Он говорил: «На этих свадьбах я сват, а невесты – мои дочери», – и танцевал с великим воодушевлением, доставляя радость жениху и невесте (там же).
В целом ряде лагерей р. Хальберштам основал школы для еврейских сирот, в которых, наряду с традиционными еврейскими дисциплинами, детей обучали также профессии.
Преодолевая свою физическую слабость, он работал днями и ночами, чтобы возродить мир Торы и еврейский народ. В этот период он часто говорил спасшимся в огне Катастрофы:
«Действительно, мы потеряли всех, кто был дорог нашему сердцу, – но ведь Всевышний жив, Он остался с нами».
Р. Хальберштаму удалось вернуть под крылья Шехины многих утерявших веру людей. В одном из лагерей он познакомился с группой бывших узников, которые были настолько душевно искалечены пережитым, что перестали соблюдать заповеди. Адмор начал навещать их каждое утро, принося воду для нетилат ядаим (омовения рук). Через несколько дней они решили забаррикадировать свою дверь, чтобы Адмор не смог войти. Проявив упорство, перед которым никто не мог устоять, он вскарабкался по стене и вошел в окно – с ведром воды и сосудом для омовения (Aharon Perlow The Sans-Klausenberger Rebbe).
Летом 5706-го /1946-го/ и зимой 5707 /1947/ года р. Хальберштам дважды посетил США, где создал специальный фонд Шеэрит аплейта (Уцелевший остаток), призванный материально поддерживать еврейские школы и ешивы в освобожденной Европе.
В Америке
В 5707 /1947/ году Адмор вновь женился и переселился в Америку.
Один из пионеров еврейского образования в США р. Шрага-Фейвл Менделович, посетивший р. Хальберштама в Нью-Йорке, вспоминал, что они говорили о необходимости «духовной революции», призванной изменить печальное состояние американского еврейства, в большинстве своем оторванного от Торы. В заключение Адмор стукнул кулаком по столу и воскликнул: «Так начнем революцию!» (там же).
Объединив хасидов, спасшихся в Катастрофе, он создал цветущую общину в нью-йоркском районе Бруклин.
Переезд в Израиль
В 5716 /1956/ году он посетил Землю Израиля, где по его инициативе началось строительство большого хасидского района Кирьят Цанз в приморском городе Нетания. В 5720 /1960/ году он совершил алию и основал свой «двор» в отстроенном «городке».
В числе прочих общинных учреждений он создал в Нетании больницу «Ланиадо», в которой весь лечебный процесс был построен в соответствии с требованиями алахи. Он вспоминал, что, когда во время войны находился на волосок от смерти – без всякой врачебной помощи, он дал в молитве зарок Творцу, что если выживет, то создаст образцовую больницу для евреев (R. Nachman Zakon The Jewish Experience p.213).
Адмор настаивал на том, чтобы в период госпитализации на пациентов, далеких от Торы, не оказывалось никакого пропагандистского воздействия. «Когда больной человек или роженица попадают в «Ланиадо», не говорите с ними об иудаизме вообще, – наставлял он своих сотрудников. – Просто предоставьте им такое обслуживание, которое привело бы к прославлению Имени Творца! Пациенты сами сделают выводы». И действительно, из тысяч пациентов, проходивших лечение в этой больнице, многие вернулись к соблюдению заповедей (Aharon Perlow Harav Yekusiel-Yehuda of Sans-Klausenberg).
Распространение Торы
В последующие годы Адмор из Клаузенбурга создал подобный же район Кирьят Цанз и в Йерушалаиме, а также основал во многих городах Израиля сеть начальных хасидских школ.
Адмор не прерывал связь и со своими последователями в Америке – в 5728 /1968/ году он создал новую хасидскую общину в г. Юнион-Сити, штат Нью-Джерси.
Одной из важнейших программ, осуществленных Адмором из Клаузенбурга, был Мифаль Ашас (Программа по изучению Талмуда).
Созданный им международный фонд позволил тысячам молодых знатоков Торы со всего еврейского мира в систематической форме осваивать весь Талмуд и Шульхан арух, сдавая по ходу изучения экзамены и получая соответствующую стипендию (Aharon Perlow The Sans-Klausenberger Rebbe).
Смерть и духовное наследие
Р. Йекутиэль-Йеуда Алберстам, Адмор из Клаузенбурга, умер в ночь шабата, девятого тамуза 5754 /1994/ года, – на девяностом году жизни.
Его толкования Торы и письма были собраны в книге Шефа хаим (Изобилие жизни).
Сыновья сменили его во главе хасидских общин на Земле Израиля и в Америке.
