«И это законы, которые ты положишь перед ними» (Шмот, 21:1).
Раши написал: «В любом месте, где написано «это», предыдущее отменяется; «и это» – к предыдущему добавляется: как первые с Синая, так и эти с Синая».
Законы других народов и их судебная система – это плод их собственной мудрости. А человеческое знание ограничено. Поэтому в них есть противоречия и дыры, а все установления – словно заплата на заплате, поправки и поправки к поправкам. В каждом поколении взгляды меняются – запрещенное разрешается, а разрешенное запрещается; красивое уродуется, а уродливому открывают доступ в общество.
Но все иначе с законами Торы. Они вечны, поскольку даны от вечного Творца, который изначально знает наперед все поколения, и которому ведома душа человека с его инстинктами, Им же созданными.
«И это законы» – с Синая. Более того, нравоучения Торы и руководство к развитию личных качеств также не являются плодами человеческой культуры. Трактат о правильных качествах – «Пиркей Авот» – начинается со слов «Моше получил Тору с Синая», чтобы подчеркнуть: Тора содержит в себе все, включая и хорошие личные качества, о которых сказано: «Земной путь предваряет Тору», и сам при этом является ее частью. «Как первые с Синая, так и эти».
Спустя короткое время после того, как облака пепла улеглись на залитой кровью земле Европы, юноше Азриэлю Мансебаху, словно дереву, спасенному из огня, удалось попасть на маленький паром, отправляющийся во Францию, чтобы оттуда добраться до Британии. Этот четырнадцатилетный беженец был настолько изможден, что его ребра торчали из-под изношенной рубашки, словно острые ножи. Он оставил далеко позади, в лагерях смерти в Польше, своих родителей, братьев и сестер, не сохранив о них ничего на память.
Азриэль решил переехать в Британию не из холодного рассчета. Когда его ноги ступили на землю британского порта, он попросил указать ему дорогу в Лондон. Царь Давид свидетельствовал о своих ногах, что они сами несут его в бейтмидраш, несмотря на его желание пойти во дворец и заняться государственными делами. Так куда же понесли ноги сироту Азриэля? К большой деревянной двери, над которой висел белый, но ржавый щит с надписью: «Ешива Торат Моше».
Своим тощим пальцем он постучал в дверь один раз, второй, третий. Человек с густой бородой и ласковыми глазами открыл дверь и улыбнулся сироте. «Да, дитя?» «Я пришел учить Тору, а здесь ешива. Вы примете меня?»
Глава ешивы, рав Шмуэль Шпигель, улыбнулся ему с сияющим лицом: «Почему бы и нет? Только расскажи, пожалуйста, что ты уже успел изучить, и что ты знаешь?» С нескрываемой гордостью Азриэль произнес: «Я знаю Пятикнижие с комментарием Раши».
Глава ешивы пригласил его войти внутрь и положил перед ним буханку хлеба, немного мяса, овощи и стакан с водой. Азриэль омыл руки, благословил и стал есть. Он знал, что еврей не раздирает свою пищу на куски, он ест с благородством, а не как обжора. Знать-то он знал, но не дай вам Б-г изведать когда-нибудь на своем опыте такой голод. Поэтому за две минуты он проглотил всю пищу и лишь после этого немного успокоился.
Рав Шпигель погладил юнца по щеке и сказал: «Дорогой мой, мне жаль, но здесь в ешиве учатся ребята немного постарше тебя. Это не подходящая для тебя ешива. Если хочешь, я отправлю тебя в подходящую – туда, где знают только Пятикнижие с Раши».
Маленький Азриэль набрал воздуха в легкие и произнес: «Уважаемый рав, сердце подсказывает мне, что мое место здесь, с Вами и Вашими учениками».
Глава ешивы посмотрел в глубину глаз Азриэля и увидел там жемчужины доброты и сильного желания. Он был не в силах оттолкнуть Азриэля. «Ладно, – сказал он, – но я возлагаю на твои маленькие, но крепкие плечи задачу найти себе товарища, который сможет продвинуть тебя в изучении Торы. Поверь мне, это непросто». Рав Шпигель отвел подростка в маленькую комнату с двумя кроватями. «Это твоя комната, на втором этаже – бейт-мидраш, завтра утром я буду ждать тебя там. Доброй ночи».
На следующее утро юный Азриэль пришел в бейтмидраш, а в руках у него были два куска картона, на которых чернилами было написано: «Я Азриэль Мансебах, и пока я знаю только Пятикнижие с Раши, но ищу добровольца, кто станет моим товарищем по учебе».
Один кусок картона он прикрепил к входной двери в бейт-мидраш, а второй – на южной стене. Потом он сел в углу зала, открыл книгу Ваикра и начал читать. Довольно быстро выяснилось, что читать ему трудно, да и Раши не так уж понятен. Он бросил взгляд на свой кусок картона, и глаза его наполнились слезами.
Три дня просьба Азриэля висела на стене, но никто не откликнулся и даже не поинтересовался. Внезапно он собрался с силами, и в сердце его созрело новое решение. «Буду ходить от одного ученика к другому и просить, чтобы они со мной позанимались. Кто-то обязательно должен откликнуться».
Он переходил от стола к столу, но парни, погруженные в свою учебу и строившие свой мир Торы, не готовы были ответить на его просьбу. Они, конечно, не обижали его, они были деликатны и понимали его желание и устремления, но не ощущали в себе готовности помочь ему.
С краю бейт-мидраша он заметил двух учеников, которые едва не ссорились друг с другом в споре об изучаемом предмете. Зависть чуть не сожгла Азриэлю легкие, он очень опасался приблизиться к этим двоим, по горло погруженным в «шатер Торы». «Но, кроме них, никого не осталось. Может, один из них согласится», — подумал он.
«Я Азриэль Мансебах…» Те двое замолчали. «Ты Азриэль? Слава Б-гу! С утра мы прочли твое объявление, а сами только этим утром прибыли в ешиву. Мы планировали поговорить с тобой. Будем рады с тобой учиться – начнем с Пятикнижия и Раши, и лишь небо будет нам границей».
«Меня зовут Йосеф», — сказал один из них.
«А меня – Менахем», — добавил второй. Менахем и Йосеф, которые уже тогда были на высоком уровне в изучении Торы, нашли время учиться и помогать Азриэлю, который постепенно превзошел себя и достиг успеха в учебе.
Сегодня Азриэль является богатым человеком, бизнес которого охватывает весь мир, а рука его щедра. В его заслугу работают многие учреждения Торы, а он безгранично поддерживает их. Недавно он принес свиток Торы в одну из святых ешив Израиля и выступал там с речью.
И вот уже семьдесят лет я слежу за теми двумя, кто отдавали себя ради помощи бедному сироте, с трудом понимавшему Пятикнижие с Раши.
Сегодня они уже велики в Торе и преподают для тысяч людей. Хочу укрепить вас, дорогие мои, чтобы вы безгранично делились с другими безвозмездной любовью. Давайте усвоим, что каждый, кто готов помогать ближнему и укреплять его в учебе, удостаивается чудесной помощи свыше, которая приведет его к величию в Торе.
