Найди меня и возврати домой …
Детишки быстро встали «вагончиками», положив вытянутые руки друг другу на плечи. Они шумно «повели» свой «паровозик» к синагоге, в которой множество людей танцевали вокруг Бимы. Некоторые несли свитки Торы, украшенные серебряными коронами и бархатным нарядом. Другие посадили на плечи детей. Когда заканчивалась одна песня, кто-то начинал другую — и все подхватывали: никто не хотел останавливаться.
За всем происходящим наблюдала девушка, по имени Рахель, — одна из приглашённых в гости к раввину Бенциону Клацко девочек-подростков.
Рахель была модно одета, в самый лучший из ее нарядов. Она наблюдала за ликованием людей, танцующих около Бимы; и было очевидно, что до сих пор она не встречала в своей жизни ничего подобного. Рахель еще не знала, что эта ночь станет для нее живительной влагой, бальзамом для израненной души.
Рав Клацко порывисто вышел перед Бимой, прижимая к груди миниатюрный свиток Торы. Он подготовил рассказ для собравшихся в синагоге, и все, мужчины и женщины, хотели его услышать. С той минуты, как Рахель увидела рава Клацко, она уже не могла отвести от него глаз. Девочка была вся во внимании и боялась упустить хоть одно слово из рассказа рава: она была уверена, что его история подготовлена и для неё.
«Каждую неделю в Шабат в моем доме собираются от 30 до 40 человек на кабалат шабат. Большинство из них — студенты-евреи, у которых никогда не было возможности принять участие во встрече Шабата. Они приезжают из разных уголков страны, собираясь вместе в моём доме, чтобы ощутить вкус настоящего еврейского Шабата.
Единственное, что причиняло им дискомфорт, — это посещение нашей синагоги. Гости предпочитали оставаться у меня дома и ожидать моего возвращения. Я понимал, что у них никогда не будет возможности увидеть всю красоту молитвенного служения, и решил сделать всё, что от меня зависело: приобрести для себя личный свиток Торы и поставить арон а-Кодеш.
Таким образом я мог бы вести молитву дома, а они — принимать в ней участие и чувствовать себя свободно. Я думал, что для многих из них субботняя молитва могла бы стать импульсом задуматься об алие; некоторые из моих гостей не имели никакой связи с иудаизмом со времён бар-мицвы. Но были и такие, у которых и бар-мицвы никогда не было. И Тора никак не влияла на всю их прежнюю жизнь, да и была для них таинственной незнакомкой.
Вопрос состоял в том, каким образом найти кошерный свиток Торы по приемлемой цене. Да и арон а-Кодеш — он тоже требовал немалого вложения! Казалось, что только чудо могло мне помочь. Однако Всевышний не творит для нас чудеса на пустом месте. Если мы, со своей стороны, сделаем всё возможное для достижения поставленной цели, тогда об остальном непременно позаботится Он Сам.
Итак, я стал искать по объявлениям в газетах, не продаёт ли кто свиток Торы. Хотите-верьте, хотите — нет, но кто-то напечатал в газете объявление о продаже. Я немедленно позвонил по указанному номеру, и на другом конце провода мне ответил пожилой голос. Он сказал, что у него есть небольшой свиток Торы, который он выставил на продажу. Этот свиток был размером около 30 см.
Я спросил его, где он достал такой свиток. Он поведал мне, что его отец был в свое время раввином в синагоге в поселке Катскилл, но его синагога, со временем, перестала существовать. На аукцион выставили всё, кроме единственного свитка Торы. Пятьдесят лет этот свиток стоял взаперти, его никто не использовал, а сейчас настало время продать.
Хотя цена за свиток была для меня непомерно высока, я всё же попросил у него разрешения взглянуть на свиток. Он согласился прийти ко мне домой, чтобы показать свиток Торы.
Через несколько дней ко мне пришёл господин Форман. Он показал мне красивый свиток Торы двухсотлетней давности, но в отличном состоянии. Затем он спросил меня, для чего вам нужен свиток Торы, и я ответил, что Тора нужна для моих гостей, которые приходят ко мне в гости на Шабат, — вот почему у меня появилась идея молиться в своём доме, где им было бы комфортно.
Он взглянул на меня на мгновение, и мне показалось, что мой ответ тронул его до глубины души: Тора поможет людям приблизиться к иудаизму и Б-гу! Что может быть прекраснее этой цели?!
Вдруг он начал плакать. Я говорю о таком плаче, от которого по лицу текут слёзы. Я пытался успокоить его и заставить говорить, но он не мог вымолвить ни звука. Наконец, он начал говорить.
Когда-то господин Форман оставил иудаизм и женился на женщине-буддистке. Единственное, что связывало его с еврейством, — был тот самый свиток Торы, но когда он узнал, что его Тора сможет воссоединить людей с иудаизмом, он захотел подарить свиток мне. Он подумал, что его дар сможет помочь мне и ему удостоиться воссоединиться с Творцом и найти дорогу домой.
Я не знал, что ответить, но, несомненно, оценил силу его порыва и невероятный дар. Я понял, что это был свиток Торы, который за последние пятьдесят лет ни разу не находил себе пристанища. Никто его не читал и не держал в руках, а если и держал, то, вероятно, не должным образом. Теперь Творец дал Торе дом, и, мы надеялись, что она возвратит этого одинокого заблудившегося еврея, и он тоже обретет свой дом в скором будущем.
А сейчас об арон а-Кодеш. Это тоже особая история. Я нашёл объявление в интернете о том, что кто-то продаёт еврейский «артефакт», наподобие сундука. Продавцы не были евреями, но они купили его у священника, который сказал им, что этот «сундук» имеет оригинальное еврейское происхождение.
Я рассмотрел фотографии в сети и увидел что-то похожее на красиво сделанный арон а-Кодеш (Ковчег Завета). Но он был очень мал и не смог бы вместить в себя свиток Торы обыкновенных размеров, но отлично подходил для миниатюрного свитка Торы, который появился у меня. Когда я увидел фотографии в объявлении, то чуть было не потерял дар речи. Рядом с арон а-Кодеш размещался большой крест. Меня тут же осенила мысль, что этот предмет явно не еврейского происхождения.
Также я заметил на дне Ковчега прибитую металлическую пластинку. Я попросил продавцов прислать мне фотографию этой пластинки, на которой, кажется, было что-то выгравировано на иврите. Они выслали мне фотографию, где на иврите было написано: «Воззри, не дремлет и не спит Страж Израиля. Теѓилим 121». Эти слова доказывали, что предмет должен был быть еврейским. А крест, по их словам, если присмотреться, был отдельной частью от арон а-Кодеш.
Я купил арон а-Кодеш и привез его домой. От креста я избавился сразу же, но был поражён, когда своими глазами увидел и прочёл текст из Танаха. Я никогда раньше не встречал его в Ковчеге Завета. Меня осенила мысль, что этот текст — послание Свыше. Будто Б-г говорил мне, что арон а-Кодеш потерялся много лет назад, но Вс-вышний всегда помнил о нём и никогда не забывал. Он не успокаивался до тех пор, пока не вручил и свиток Торы, и арон а-Кодеш — в надёжные руки еврея, в Свой дом.
Дорогие друзья, взгляните на наше достояние! Тора священника, которой пренебрегали много лет, наконец, обрела свой дом в арон а-Кодеш. Из выгравированного послания на его табличке Творец чётко сообщает нам, что Он никогда не забывал о них. Он не забыл о потерянном арон а-Кодеш и свитке Торы, и, наконец, они воссоединились в еврейском доме и станут отныне служить возвращению молодых мужчин и женщин к своему Небесному Отцу.
С этим свитком Торы не танцевали пятьдесят лет! А теперь мы обрели эту возможность — приветствовать её возвращение в родной еврейский дом. Давайте воздадим ей такую честь, которой она поистине достойна!»
Будто по команде, вся синагога ответила общим пением и танцами. Крошечный свиток Торы стал главным достоянием этого вечера, предназначенного для радости; он вбирал в себя пламенную любовь и глубокую признательность людей, которых был лишен за годы одиночества. Никто больше не запирал свиток Торы в арон а-Кодеш. Она была там, где было её место, — в самом центре событий еврейского праздника.
Праздник закончился, и ночью рав Клацко принёс свиток Торы домой и надёжно укрыл его в арон а-Кодеш, который стоял в гостиной.
Рахель испытывала потрясающее и неописуемое чувство от уникального свитка, стоявшего в гостиной на своем месте. Вглядываясь в него, она не только чувствовала тепло и спокойствие, она по-настоящему наслаждалась.
Трапеза закончилась поздно, и, наконец, уставшие, но довольные гости рава Клацко направились отдыхать в свои комнаты. Рахель лежала в кровати без сна, широко раскрыв глаза, и сердце ее учащённо билось. Прошло больше часа, пока она не убедилась, что все в доме уснули. Соскользнув с постели, Рахель тихонько прошла в гостиную. Туда, где стоял ковчег.
Казалось, он только её и ждал.
На этом месте она почувствовала, что её сердце хочет говорить с Б-гом; она молилась, чтобы сладость этого дома коснулась когда-нибудь и её жизни. Это были слова молитвы, впервые сорвавшиеся с её уст, впервые за все годы её жизни. Её давно ранила привычная горечь родного дома: постоянная вражда, гнев и проклятие, осуждение, дышащие в спину угрозы, которые готовы были вот-вот прорваться через порог её жилища…
Вся эта горечь отношений, подобно лезвию острой бритвы, отсекла её связь с Б-гом.
Но здесь, в доме рава Клацко, она почувствовала, что обретает эту, почти разорванную нить; она ощутила, будто за ее спиной появились маленькие крылья, крылья надежды, она воодушевилась, и радость душевного порыва согрела ее, и затеплился в сердце слабый лучик надежды.
Перед её глазами пронеслась вся известная ей, грустная участь Торы, судьба изгнанницы.
«Мой дорогой, мой священный свиток Торы, ты же хорошо меня понимаешь, ты знаешь, что значит быть гонимым волею судьбы, преданным на поругание. Ты знаешь, каково это жить с людьми, которые слепы и не способны увидеть твою внутреннюю красоту и даже не понимают, что ты есть драгоценность.
Я очень долго прожила в таких условиях, но ты — ты гораздо дольше. Пятьдесят лет ты стоял, не зная тепла, объятий и поцелуев, и никто ни разу даже не прикоснулся к тебе, чтобы посмотреть, что творится у тебя внутри.
Но сегодня ты дал мне надежду: через пятьдесят лет ты обрел радость! Ты только посмотри, какою была твоя ночь! Все обнимали и целовали тебя. Каждому хотелось танцевать с тобой.
Тора, ты была сегодня для всех настоящей звездой! Не дремлет Страж Израиля! Это правда! Всемогущий, Он зорко следит за Своим народом, и, я верю, что Он видит и меня.
Пожалуйста, дорогой мой Б-г, я умоляю тебя, разреши мне быть, как этот потерявшийся свиток Торы?! Я знаю, что во мне ещё не погасла искорка святости. Пожалуйста, позволь мне не потерять мою надежду, поддержи меня, как ты поддержал этот забытый свиток и дал ему новую жизнь…
А когда придёт время, дай мне мужа, который будет уважать и любить меня, как этого удостаивается настоящая, достойная жена. Подари мне дом, в котором будет много счастья и святости. Дом, полный детей, гостей и доброты, такой же, как и этот дом.
Пожалуйста, Б-же, найди и меня и возврати к Себе домой».
