Два вида страха перед Творцом
В предыдущей статье мы выяснили, что только в силе страха перед Небесами уберечь человека от греха в таком месте, где окружающие не смогут различить само наличие проступка. 
В святых книгах разъясняется, что существует два вида страха Небес – страх перед наказанием и трепет перед Творцом Вознесенным. Сущность страха перед наказанием заключается в том, что человек избегает греха, боясь получить наказание за свой грех от Всевышнего. И хотя это не возвышенный вид страха, в нем есть важность – он помогает человеку избежать греха. И здесь важно подчеркнуть: следует остерегаться, чтобы человек боялся не самого наказания, а страшился Всевышнего, который его накажет. РаМаК в книге «Томер Двора» пишет, что страх наказания опасен тем, что он может быть связан с так называемыми «внешними» силами, клипот, противоположными святости, а это может привести к тому, что эти клипот войдут в человека и нанесут урон святости. Ведь если человек боится именно страданий, смерти или ада (а не Творца, которые наказывает посредством этих вещей), то это как раз страх «внешних».
Определение страха перед Творцом в Зоаре
А определение страха перед Творцом Вознесенным мы находим в Зоаре (предисловие 11 стр.2): «Главный страх – это тот страх, который испытывает человек перед Г-сподом Б-гом потому, что Он, Великий, властвует над мирами, и Он – единственная Причина и Корень всего». Понятно из этого, что страх перед Творцом Вознесенным основывается на понимании, что Всевышний – Господин Вселенной и ее Единственный Властелин.
Страх перед Всевышним отменяет все остальные страхи
Рабейну Йона в книге «Врата раскаяния» (врата первые) говорит о том, что страх перед Всевышним отменяет все остальные страхи, а беспокойство о том, как верно служить Ему, удаляет все остальные беспокойства. Ведь когда человек всецело поглощен каким-то делом, то в его сердце не остается места для других забот и мыслей. Теперь мы можем глубже понять приведенные выше слова: если страх Небес основывается на понимании того, что нет в мире иного Правителя, кроме Единого Б-га, и нет в мире другой силы, кроме Него, то тогда просто нет никакого смысла ни бояться чего-то или кого-то-то, кроме Него, Благословенного, ни, тем более, беспокоиться о делах проходящих. По этой причине исчезают из сердца богобоязненного человека другие страхи и уходят из его мыслей все иные беспокойства.
В соответствии с вышесказанным становится понятна и Гмара в трактате Псахим (22 б). Там говорится о Шимоне Амсони, который объяснил, что всякий раз, когда Тора употребляет «эт» (את), это расширяет значение слова, перед которым эт написано. Он прокомментировал все расширяющие значения во всей Торе, пока не дошел до стиха (Дварим 6, 13): «Б-га Всесильного твоего бойся». Он сказал: разве можно кем-то дополнить Б-га?! И тогда понял, что он ошибся и эт не добавляет и не расширяет слова. Однако непонятно: ведь в Торе заповедь любить Б-га предшествует заповеди бояться Его (Дварим 6, 5), и в этой заповеди также перед Именем Творца стоит эт, почему же Шимон Амсони не отказался от толкования раньше и не сказал своих слов «разве можно кем-то дополнить Б-га?» по отношению к этому стиху? Но теперь мы можем ответить на этот вопрос: там, где есть страх перед Всевышним, нет места для кого бы то ни было для дополнения и расширения, ибо страх перед Ним основывается на сознании, что нет в мире иного Правителя, кроме Единого Б-га, и нет в мире другой силы, кроме Него, Благословенного. Любовь же к кому-то не противоречит любви к Творцу.
(Что касается любви к Б-гу, то объясняется в трактате Кала Рабати (83), что слово эт добавляет любовь к Торе. И так приводится там: «Люби Тору. Откуда учим это? Написано: «люби эт Б-га, Всесильного твоего». Слово «Эт» добавляет Тору».)
