В наше время эти темы, к сожалению, весьма актуальны. Иудаизм считает лишение себя жизни грехом, равносильным убийству другого человека. Главной ценностью у евреев всегда было сохранение жизни. Но при этом, конечно, существуют и исключения.
Суицид – явление, которое противоречит основам иудаизма. И хотя мы не можем порицать тех, кто в условиях невыносимой боли и страданий принимает решение лишить себя жизни, мы не можем и оправдывать это, а тем более поощрять, как и участвовать в совершении подобного деяния каким б то ни было образом.1
Стремление сохранить жизнь всегда считалось главной ценностью в еврейской традиции, и Тора дана человеку, «чтобы он жил».2 Пикуах нефеш — необходимость сохранять жизнь, имеет такой великий приоритет, что превосходит все заповеди Торы, за исключением только трех запретов: идолопоклонства, разврата и убийства.
Каждая жизнь считается бесконечно ценной, независимо от ее продолжительности или качества, ведь все люди созданы по образу Всевышнего. Любой математик знает, что бесконечность невозможно разделить. Если какая-то одна человеческая жизнь считается менее ценной, чем другие, тогда жизнь в целом превращается из бесконечной в относительную и в глобальном масштабе обесценивается.
И вдруг философия современного мира принимает совершенно иной оборот. Во времена стремительного технологического прогресса, старения населения планеты и ограниченных природных ресурсов «смерть с достоинством» вдруг становится девизом, имеющим большую привлекательность. Оправдывается отключение пациентов, находящихся в коме, от аппаратов поддержания жизни, больным позволяется доводить себя голодом до смерти, а в последнее время еще и поощряется эвтаназия — «добровольное самоубийство», мало того, ее уже популяризируют и т.п.
В этой статье мы рассмотрим различные нюансы еврейского закона, связанные с этими темами.
«Смерть с достоинством»
Прежде, чем перейти к авторитетным источникам, имеет смысл сделать одно замечание. Как известно, идея движения «Смерть с достоинством» основывается на свободном волеизъявлении. И это как бы хорошо. Но его сторонники не в состоянии осознать или, что еще более зловеще, осознают, но не могут или почему-то не позволяют себе это выразить, что по мере того, как ранее недоступные возможности становятся широко транслируемыми, возникает огромное общественное давление, чтобы их реализовывать.
Если эвтаназия станет повсеместно социально приемлемой и легализованной, легко представить развитие событий, когда люди, которые действительно хотели бы жить, получи они моральную и физическую поддержку, вместо этого предпочтут умереть, воспринимая свою жизнь как бесполезную, непродуктивную, доставляющую неудобства близким и обременительную для общества.
Так или иначе, общественное мнение будет подталкивать людей к решениям, которые в противном случае оставались бы запретными.3 То, что начинается как «право на смерть», рискует быстро превратиться в неотвратимую обязанность.4
Вместо повышения уровня свободы волеизъявления такой подход приводит к прямо противоположному, в конечном итоге принижая святость жизни человека и смысл его существования. Иудаизм же, который ценит и лелеет жизнь от начала до конца, отталкивается от идей совсем другого порядка, в чем мы далее и убедимся.
Равнозначно убийству
Иудаизм считает суицид отвратительным и приравнивает его к убийству. Сказано: «Тот, кто намеренно лишит себя жизни, не имеет доли в грядущем мире». По самоубийцам не принято соблюдать траурные обряды, таких людей не хоронят рядом с другими евреями, для них на еврейских кладбищах отводится отдельное место.
Обычно на практике мы исходим из того, что большинство самоубийств происходит в результате сильнейшего стресса, боли или депрессии, поэтому они не подпадают под категорию преднамеренного волевого действия, подлежащего критическим санкциям. При этом сочувственное признание состояния тех, кто решился на суицид, родственным «временному психическому помешательству» ни в коей мере не придает тому, что они совершают, кой-то нормативности.
В иудаизме жизнь рассматривается как акт святого доверия, оказанного нам Богом, а потому только Он Сам может забрать ее обратно. Вопреки большей части того, что сегодня допускают современная мораль и политическая риторика, подчеркивающие максимальный контроль человека над своей жизнью, иудаизм учит, что наши тела на самом деле нам не принадлежат. Будучи даны Всевышним в качестве залога, они являются вместилищами наших душ и потому на нас лежит ответственность за то, чтобы их оберегать и лелеять.
Действия, связанные с безрассудной опасностью, всякого рода экстрим, прыжки с огромной высоты и тому подобное, запрещены. Строго порицается и членовредительство. В своем блестящем эссе раввин Шломо Зевин – добрая ему память! – убедительно продемонстрировал, что, если следовать точке зрения еврейского закона, согласие героя пьесы Шекспира из «Венецианского купца» Антонио дать Шейлоку «фунт мяса» был бы недействительным, потому что тело Антонио ему самому не принадлежит, и он не может им распоряжаться.
Допустим, могут возникнуть ситуации, когда не требуется активное лечение, продлевающее жизнь, или, может быть, оно уже прекращено, однако допущение естественного процесса смерти из-за прекращения лечения все же сильно отличается от активного участия в том, чтобы прервать жизнь.
Даже если сбросить со счета тот факт, что в момент, когда процесс уже станет необратимым, человек может передумать, его желание в данном контексте просто не имеет ни малейшего значения.
В любом случае самоубийство не рассматривается как выбор в сфере личных решений. И потому само собой разумеется, что аморально в этом помогать, давая возможность или способствуя действию, которое само по себе является запрещенным для этого человека.
Медицинские факторы, которые учитывает традиция
При этом вышеизложенное вовсе не означает, что иудаизм занимает позицию «спасти жизнь любой ценой». Есть ряд ситуаций, когда в определенных условиях могут быть предприняты шаги, ускоряющие смерть или прекращено лечение.
Первый в этом ряду пример — болеутоляющие препараты, такие как морфин, которые разрешается применять, несмотря на то, что они могут привести к остановке сердца (конечно, при непременном условии, что доза не является 100-но смертельной и не вводится с целью прекратить жизнь).
Второй пример — пациент может подвергнуться рискованной для жизни процедуре, если она дает хотя бы небольшую надежду на излечение, хотя при этом не является обязательной.
В-третьих, при определенных обстоятельствах может быть прекращено поддерживающее жизнь или отсрочивающее смерть лечение, такое как химиотерапия или прием антибиотиков.
Кроме всего, врач может дать указание не реанимировать.5
Однако, как уже отмечалось, все это далеко от того, чтобы называться активным прерыванием жизни.
Здесь также следует упомянуть, что еврейский закон разрешает взывать к Богу об избавлении человека от боли и страданий, даже если этому может способствовать только смерть.
Тяжелая депрессия и психические заболевания
Хотя преднамеренное самоубийство является очень серьезным грехом и потому запрещено помогать в этом или позволять кому-либо покончить с собой, все же тот, кто совершает самоубийство в состоянии тяжелой депрессии или другого психического расстройства, не несет моральной ответственности за свои действия. То же самое касается и несовершеннолетних.6
С практической точки зрения, даже при отсутствии четкого диагноза какого-либо психического заболевания еврейский закон часто предполагает, что у покончившего с собой имело место такое заболевание, и проводятся все положенные традиционные траурные ритуалы при его погребении.
Другое дело так называемые нарциссические самоубийства, совершаемые с особым намерением унизить кого-либо или причинить ему боль, могут не подпадать под категорию психических заболеваний, а потому в таком случае действует общее правило. Как бы то ни было, во всех этих ситуациях необходимо обращаться за советом к раввину.
Прецедент царя Шауля
В конце Книги Шмуэль I мы узнаем, что царь Шауль, потерпевший поражение в войне с филистимлянами, чтобы не оказаться в плену у врага, просит оруженосца его убить, но тот отказывается поднять руку на своего господина. Тогда Шауль кончает с собой, падая на свой меч.7
Точная интерпретация произошедшего вызывает у наших мудрецов серьезные разногласия. Некоторые авторитетные раввины считают действия Шауля неправильными с точки зрения еврейского закона, не представляющими собой нормативную или хотя бы в некоторой мере приемлемую ситуацию.
Другие же – и их большинство — считают, что, будучи лидером войска, Шауль чувствовал: если филистимляне захватят его живым, ему придется пройти через публичное унижение, что окончательно уничтожит боевой дух армии. В таком случае он покончил с собой, чтобы хоть как-то защитить свой народ, укрепить его дух.
Еще одно мнение говорит, что царь боялся под пытками быть принуждённым к идолопоклонству. А поскольку по закону еврей должен быть готов пожертвовать своей жизнью, но не совершить идолопоклонство, самоубийство позволительно, чтобы избежать большее зло.
При любой из этих интерпретаций боль и страдание сами по себе, какими бы невыносимыми они ни были, не служат оправданием для суицида. Иудаизм не одобряет «убийство из милосердия», эвтаназию или что-то другое.
Совершенно очевидно, это налагает еще большую ответственность на медицинскую сферу, на личность каждого врача и общество в целом, потому что адекватное обеспечение облегчения сильной боли пациента — это тот аспект медицины, который по сути не принимался во внимание в течение многих лет.
Даже в самые мрачные периоды существования нашего народа, как например, во времена Холокоста, самоубийства были редкостью. Еврейский подход во все времена – это упование на жизнь, поиск проблеска надежды посреди самого густого мрака. И хотя никто из нас не имеет морального права осуждать тех, кто не выдержал превратностей судьбы, мы не можем ни потворствовать тому, ни тем более поощрять то, что считается осквернением Имени Всевышнего.
Когда римляне заживо сжигали на костре великого мудреца Талмуда рабби Хананью Бен Терадиона за его «преступление», заключавшееся в преподавании Торы, он страдал от мучительной боли, и его ученики убеждали своего наставника открыть рот и впустить в себя пламя, чтобы скорее умереть. Но рабби Хананья ответил: «Пусть Тот, кто дал мне жизнь, Сам возьмет ее обратно».
Задача каждого человека постараться осознать искупительный потенциал нашего существования — и взращивать, любить, поддерживать, укреплять, давать надежду как другим, так и себе. Проникаясь пониманием своей ограниченности, давайте не будем вторгаться в исключительную сферу дарования и отнятия физической жизни, подконтрольную лишь Всевышнему.
Каждое утро в своих молитвах после пробуждения мы произносим: «Бог мой! Душа, которую Ты даровал мне, чиста. Ты сотворил ее, Ты создал ее, Ты вдохнул ее в меня и Ты поддерживаешь ее существование во мне и в будущем Ты заберешь ее у меня, а затем вернешь ее мне в грядущие времена»8 — Ты, мой Создатель, но не я.
Сноски
- Обратите внимание, что, хотя источники в этой статье основаны на еврейском законе, иудаизм считает запрет на самоубийство универсальным и относящимся не только к евреям. Запрет убийства является одним из семи законов сыновей Ноаха и применим как к евреям, так и к неевреям. Все люди созданы по образу Бога, а потому к каждой человеческой жизни следует относиться с уважением и гарантировать ей неприкосновенность.
- Дварим, 30:19.
- Несколько лет назад бывший губернатор штата Колорадо Ричард Ламм выразил провокационное мнение, что, когда люди достигают той стадии, когда становятся для общества обременением и потребляют больше, чем производят, им следует просто «уйти в закат».
Как же легко перейти от позиции, провозглашающей «смерть с достоинством», к идее о том, что ценность жизни не выше вклада каждого конкретного человека в валовой внутренний продукт!
- Известен ряд случаев, когда и пациент, и его семья хотели продолжать применение агрессивных, продлевающих жизнь мер, однако врачи обращались в суд, чтобы отменить необходимость исполнить такое желание. Вряд ли это уважение к свободному волеизъявлению, которого якобы придерживаются сторонники «смерти с достоинством».
- Согласно мнению большинства галахических авторитетов, это разрешение не будет включать позволение отказаться от еды, воды или кислорода, что противоречит нынешнему состоянию законодательства многих стран.
- См. Арух а-Шулхан, Йорэ Деа, 345:5; Бирхей Йосеф, Йорэ Деа, 345:2; и Нишмат Авраам II, гл.345.
- Следует упомянуть еще два зарегистрированных случая самоубийства в Танахе.
В Шофтим (16:30) Шимшон провозглашает: «Пусть моя душа погибнет с филистимлянами» — и сносит колонны, поддерживающие языческий храм, куда привели его мучители. Смерть Шимшона происходит как часть победы над врагом и аналогична смерти солдата, который отдает свою жизнь, сражаясь за родную землю, а это явно не самоубийство в обычном понимании этого слова.
Второй случай упоминается в книге Шмуэль II. Ахитофель, занявший сторону Авшалома, когда тот восстал против своего отца, царя Давида, когда обнаруживает, что их кампания потерпела неудачу, убивает себя. В этом повествовании Ахитофель явно негативный персонаж, и этот его поступок вряд ли придет в голову считать нормативным. И действительно, в Талмуде (Санхедрин, 90б) говорится, что из-за своих действий он не имеет удела в грядущем мире.
- Есть и некоторые другие зарегистрированные случаи самоубийств:
- В Вавилонском Талмуде в трактате Гитин, 57б, записано, что несколько малолетних еврейских детей, захваченных римлянами во время завоевания Иерусалима, спрыгнули с корабля и утонули. Талмуд оценивает их поступок как прославление Имени Всевышнего, ведь в противном случае эти дети подверглись бы сексуальному насилию (включая гомосексуальные отношения). А поскольку преступления на сексуальной почве, то есть разврат, признаются одним из тех запретов, избегая нарушение которых еврей должен отдать свою жизнь, описанный инцидент относится к категории «религиозное преследование».
Некоторые считают, что подобные инциденты были и с ученицами религиозной школы Бейт Яаков во время Холокоста, но подлинность этих данных поставлена под сомнение.
- Во время крестовых походов ряд еврейских общин предпочли совершить массовый суицид, чем оказаться в плену у губителей-христиан. Самым известным из подобных случаев было самоубийство 500 евреев в Йорке во время Третьего крестового похода в 1189 году. Люди хотели избежать насильственного обращения в христианство, считая, что будут неспособны выдержать пытки.
Некоторые мудрецы оправдывают не только самоубийство в такой ситуации, но и лишение жизни детей, которые не в состоянии покончить с собой самостоятельно. Но другие законоучители находят такую практику крайне отвратительной и греховной. См. Даат Зкеним, Берешит, 9:5.
- Общеизвестна история героев крепости Масада, где восставшие против римлян зелоты во главе с Элазаром Бен Яиром, осознав, что их положение безнадежно, покончила с собой, чтобы не попасть в руки врага.
Часто этот акт массового суицида интерпретируется как «политический», т.е. следующий логике, что лучше умереть, чем сдаться. С этой точки зрения, иудаизм не оправдывает подобные меры и считает их грехом.
Но если бы зелотами тогда руководило стремление избежать насильственного религиозного отступничества, то этот акт считался бы правомерным (основываясь на прецеденте царя Шауля).
Не зная мнения галахических авторитетов (если таковые были), наставлявших зелотов, и того, каким образом обсуждалась тогда ситуация в крепости Масада, мы не можем знать наверняка, что на самом деле вынудило евреев на такой шаг.
