«А Лот сидел у ворот Сдома» (19:1).
Грешники были и раньше Сдома, и после него, но жители Сдома вызвали особый гнев Всевышнего. Почему? Потому что у них были особые принципы, оправдывавшие их поступки, и они приняли их как свод законов. Они узаконили мерзости, и это было самое ужасное.
Припоминаю, как давным-давно мне позвонил рав одного из районов северного Тель-Авива. Он рассказал мне, что в его районе есть один человек, который знаком со мной – мы были с ним вместе в Сибири. Он подал плохой пример: открыл продовольственный магазин в святой Шабат. Поэтому рав обратился ко мне, может быть, я сумею повлиять на него.
Я поехал туда, и тот человек был рад меня видеть. Я говорил с ним, но слова не помогли. Однако просьбу я выполнил. Что еще можно было предпринять?
Прошло некоторое время, и рав снова позвонил мне и позвал меня срочно приехать. Что на этот раз? Были нарушены все границы. Тот человек не только открывает магазин в Шабат, но и рекламирует свое молоко, будто его кошерность одобрена самим этим равом. Но ясное дело, никакого одобрения не было.
Это и в самом деле переходило все границы! Я приехал и сказал ему: «Послушай, ты показал со всей решительностью, что не соблюдаешь законы между человеком и Всевышним, но и законы между человеком и человеком. Но как можно доставлять неприятности раву, который на самом деле не давал подтверждения кошерности, и так обманывать покупателей, полагающихся теперь на фальшивое подтверждение? Ведь это несправедливо к людям!»
И что тот ответил?
«Кошерность и в самом деле одобрена этим равом. Я спросил заведующего миквой, и мне сказали, что миква находится под надзором рава. Каждое утро, прежде чем там меняют воду, я беру оттуда несколько ведер и разбавляют ими молоко».
Брррр….
Разбавлять молоко водой – это само по себе обман, а когда это такая вода – ужас! Но он считает, что прав, и уверен, что не сделал ничего плохого!
Можно ли не разгневаться?
Когда ангелы пришли разрушить Сдом, они увидели Лота, сидящего у ворот. В тот день жители Сдома назначили его судьей (Раши 19:1). Удивительно: пятьдесят лет этот город стоял, а именно в тот день, когда Лота назначили судьей, был разрушен? Казалось бы, с таким праведным судьей, как Лот, у них были шансы улучшить свое поведение.
Прежде чем дать ответ, расскажу историю, которая когда-то произошла со мной.
Когда русские взяли под контроль Литву, они запретили ешивы, закрыли школы Талмуд Тора, запечатали миквы. Но запретить отдельным людям исполнять законы своей религии они не могли.
В Новардоке, как вы знаете, нас воспитывали поступать по правилу: «Пусть не стыдится человек тех, кто насмехается над ним, когда он служит Б -гу». Это как пустить стрелу в глаза Сатана. И потому я вышел на улицы города с нитями цицит, выпущенными наружу.
И вот, Сатан пришел. Меня остановил полицейский: «Что это за нити?»
«Это одежда евреев. В России есть свобода вероисповедания», – отвечаю я. Глаза его испускали молнии: «Свобода вероисповедания – дома. Ходить так по улице – это провокация, это пропаганда религии. Это антиреволюционная деятельность!» Это было словосочетание, заставлявшее трястись от страха в те дни. «Паспорт». Вот, пожалуйста… Я был беженцем из Польши, у которых не было паспортов. Это было уголовным преступлением, способным причинить большие беды. «Иди со мной, в полиции расследуют». И там они выяснят, что я ученик ешивы и не работаю. «Паразит» по их определению. Еще одно преступление… Но что я мог поделать? Если уж пропал – то пропал.
Мы идем, а все отходят в сторону, словно мы прокаженные. Никто не хочет связываться ни с полицейским, ни с арестованным.
Пока мы шли, я достал из кармана два рубля и протянул полицейскому.
«Очень хорошо», – процедил он ядовитым голосом, – «Пропаганда религии на улице, нет документов, да еще и попытка подкупа полицейского при исполнении им обязанностей. Продолжай так, и до могилы недалеко!» Он ускорил шаги, подходя к отделению полиции.
Когда мы войдем туда, я пропал – ситуация совсем выйдет из-под контроля.
«Хорошо, я всё сделаю. Ты только скажи, сколько?» «Пять, не меньше!»
К счастью, у меня они были. Пятерка перешла из рук в руки. Он попрощался: «Иди, и чтоб я тебя больше не видел». Он имел в виду: не видел без пяти рублей.
Я понял, что в Сдоме были ужасные законы. Как можно было выжить там? Можно было хотя бы расплатиться рублями. Но в тот день, когда назначили честного судью, который не брал взяток и с упорством судил по законам Сдома, оставалось одно – разрушить весь город…
