Отрывки из предисловия к переводу книги Мишлей Яаков на русский язык. Издательство: Бейт сфаради.

Рав Яаков Кранц (1741-1804 гг.), широко известный в еврейском народе как Магид из Дубно, родился в местечке Гжетл (Дятлово), (Польша, сегодня Гродненская область Белоруссии). Большинством населения этого местечка были евреи, которые начали селиться там еще в XVI веке во времена Великого княжества Литовского. Родителями рава Яакова были рав Зеев Вульф – судья раввинского суда Гжетла и рабанит Гинда – дочь раввина города Кобрин. Магид обладал исключительными способностями, которые проявлялись в нем с самого детства. Он был необычайно усидчив в учебе и все свое время посвящал изучению Торы и, в первую очередь, Талмуда, ришоним (первых комментаторов) и ахароним (поздних законоучителей). В результате он стал широко известным в поколениях странствующим проповедником.

В восемнадцатилетнем возрасте рав Яаков впервые посетил Вильну и был восхищен глубочайшей мудростью раввинов этого города, который не случайно получил название «Литовский Иерусалим». Там он встретился с Виленским гаоном, которому представил несколько своих открытий в Торе (хидушим), совершенных им при изучении Танаха, Талмуда и Мидраша. Гаон высоко оценил предложенный юным гостем путь изучения божественного Завета, и с того времени между ними установились особо близкие отношения.

Встреча с гаоном пробудила в молодом человеке горячее стремление к святости и наложила неизгладимый отпечаток на весь его образ жизни.

Начиная с восемнадцати лет и до конца своих дней, он всегда вставал в полночь, шел в бейт мидраш (дом учения) и там, сидя на полу и, разувшись, как в день 9 Ава, читал «Тикун хацот» – полуночную молитву, в которой оплакивал разрушение божественного Храма. Перед рассветом он окунался в чистые воды миквы и так поступал на протяжении всего года и даже в студеные зимние дни. Завершив утреннюю молитву, рав Яаков оставался облаченным в талит и тфилин в течение всего дня по обычаю Виленского гаона.

Вскоре после посещения Вильно рав Яаков женился и поселился в Межериче (Украина), где проживала семья его тестя. Занимаясь в бейт мидраш, он давал уроки алахи (еврейского закона) для наиболее одаренных юношей, а по праздникам и шабатам выступал перед всей общиной со своими толкованиями Торы. На протяжении своей жизни рав Яаков Кранц был учителем Торы в нескольких городах и местечках: в Жулкове, Володве и Калише, 18 лет он был раввином Дубно в Волынской области (Украина), затем в Хельме (Польша) и местечке Замостье (Люблинское воеводство Польши), где служил общине на протяжении последних 15 лет своей жизни.

Взаимоотношения Магида из Дбуно с Виленским гаоном занимают особое место в его биографии.

На протяжении многих лет рав Яаков Кранц приходил в этот священный для еврейского народа город – «Литовский Иерусалим», встречался с его мудрецами и выступал со своими беседами в Большой синагоге Вильны. Рассказывают, что его уроки были столь захватывающими и настолько раскрывали Б-га в Его Творении, что души людей не могли этого выдержать…

В 1791 г. рав Яаков получил письмо, в котором гаон писал: «Я прошу вас, любя вас всей душой, навестить меня… Вот уже тринадцать лет, как вы не были у меня, и теперь моя любящая душа стремится вас увидеть». Магид незамедлительно отправился в Вильну, не сделав на всем пути ни одной остановки для отдыха. В течение нескольких месяцев болезни гаона рав Яаков преданно ухаживал за ним.

Спустя пять лет, летом 1796 г., незадолго до смерти, Виленский гаон повторил свою просьбу: «Приезжайте ко мне, мой друг, не задерживайтесь – чтобы успокоить мой дух и утешить его, как прежде. Когда до вас дойдут эти строки, поспешите с отъездом и не откладывайте». К этому письму сын гаона, рав Авраам, приписал: «Пожалуйста, приезжайте без задержки, как можно скорее, ведь Вы знаете душу моего отца, насколько его сердце жаждет Вас видеть!» Получив это последнее письмо рав Яаков навсегда оставил Дубно, где провел в общей сложности восемнадцать лет, и вернулся в Литву, к гаону.

Рассказывают, что родные Виленского гаона, обеспокоенные состоянием его здоровья, попросили рава Яакова повлиять на великого мудреца, которому, по мнению врачей, был жизненно необходим отдых и покой. Магид сказал гаону: «Если человек не выходит из своего дома и, сидя взаперти, днем и ночью изучает Тору, и в результате становится великим мудрецом, – это не фокус. Любой, кто будет так поступать, сможет стать гаоном! Но если человек иногда прерывает свои занятия, выходит на прогулку, любуется красотами этого мира, общается с людьми, и, тем не менее, остается гаоном – вот это фокус!» На это гаон кратко возразил: «Я и не собираюсь показывать фокусы!»

В дружеских беседах, обсуждая с гаоном сложнейшие вопросы Торы, рав Яаков часто прибегал к своим притчам. Многие из них возникали прямо в ходе разговора, но всегда были совершенными по форме и раскрывали суть проблемы. Сохранились свидетельства, что гаон, восхищенный искусством рава Яакова, спросил его: «Каким образом вам удается мгновенно создавать прекрасные притчи, в точности, соответствующие обсуждаемой теме?» Магид ответил на это притчей: «Один король очень увлекался стрельбой из лука. И вот однажды, проходя через вековую дубраву, он увидел, что на многих деревьях были нарисованы мишени и в каждой из них, точно в центре торчала стрела. Король разыскал искусного стрелка и спросил у него: «Скажи, каким образом тебе удается каждый раз попадать точно в середину мишени? Я тоже опытный стрелок и все же порой допускаю промах!» «Все очень просто, Ваше Величество, – разъяснил стрелок, – Вы сначала ставите мишень, а затем стараетесь попасть в ее центр. Я же поступаю наоборот – сначала стреляю, а потом рисую мишень, вокруг стрелы. Поэтому у меня никогда не бывает промахов»». «Точно так же и я, – пояснил Магид из Дубно сущность своего подхода, – сначала я стараюсь отыскать решение проблемы, и лишь после того, как оно становится мне совершенно ясным, рисую вокруг «мишень» – притчу, точно подходящую к моему “выстрелу”».

Магид из Дубно однажды спросил своего учителя, Виленского гаона: «Как праведник влияет на свое поколение?» И гаон, любивший точные, конкретные формулировки, соответствовавшие его системе изучения Торы, основанной на логике, на этот раз ответил притчей: «Как можно перелить воду из большого сосуда в стоящие возле него маленькие? Необходимо наполнять водой большой сосуд до тех пор, пока вода не начнет переливаться через край. И тогда она заполнит все маленькие сосуды. На первый взгляд все выглядит очень просто. Но такое возможно, только если большой сосуд будет переполнен!»