С древних времен и до последних десятилетий в науке господствовало мнение, что мир не имеет начала во времени, а существует вечно, не имея ни начала, ни конца. Эта концепция, провозглашающая «извечность мира», противоречила ясному указанию Торы, что мир был сотворен. В качестве одного из доказательств этой концепции приводился тот факт, что видимое расположение звезд тысячелетиями оставалось неизменным. Отсюда делали вывод: мир неподвижен, он не изменяется. В свете этого факта и различных других умозаключений концепция «извечности мира» вплоть до недавнего времени считалась абсолютной научной истиной.

Однако в 1924 году молодой американский астроном Эдвин Хаббл, используя самый мощный по тем временам телескоп Вильсоновской обсерватории в штате Калифорния, нанес по этой концепции первый удар. До наблюдений Хаббла астрономы были уверены, что большая часть звезд Вселенной сосредоточена в галактике Млечного Пути, в которой находится и наша Земля, а небольшим количеством звезд за пределами нашей галактики можно спокойно пренебречь. Хаббл был первым, кто обнаружил, что Вселенная состоит из миллионов галактик, расположенных на безграничных пространствах, а наш Млечный Путь – всего лишь «капля в море». Его открытие потрясло весь научный мир.

Хаббл, тем временем, не почивал на лаврах и снова вызвал сенсацию, опубликовав новое исследование о «разбегающихся галактиках». «Красное смещение» в спектрах излучения галактик однозначно свидетельствует о том, что они удаляются от нас с огромной скоростью. Оказалось, что размеры Вселенной непостоянны и нестабильны и она непрерывно расширяется, как раздуваемый шарик. Открытие, которое со временем стали называть «Законом Хаббла», получило признание и от величайшего научного гения Альберта Эйнштейна, который в 1931 году даже потрудился приехать в Калифорнию, чтобы посетить обсерваторию на горе Вильсон и лично выразить благодарность Хабблу за его вклад в развитие науки. Эйнштейн заявил, что исследования Хаббла помогли ему наконец-то объяснить непонятные моменты в его вычислениях.

Открытия Хаббла сотрясли самый фундамент представлений научного мира того времени о вечности и неизменности Вселенной. Однако до следующего переворота оставалось еще 40 лет.

В 1965 году двое американских ученых, Арно Пензиас и Роберт Вильсон из лабораторий Белла в Нью-Джерси, с помощью сверхчувствительного датчика измеряли определенные виды радиоизлучений. К своему удивлению, они обнаружили, что, куда бы ни направлялась антенна, датчик принимал один и тот же странный фоновый электромагнитный сигнал. Источник этого очень слабого «шума» (мощностью всего в 3 градуса Кельвина), несомненно, находился в открытом космосе. Это открытие произвело настоящий фурор среди физиков, поскольку оно со всей очевидностью доказывало правоту теории «Большого Взрыва», выдвинутую еще в 1946 году, за 19 лет до открытия Пензиаса и Вильсона, знаменитым американским физиком Георгием Гамовым1. Согласно этой теории, Вселенная возникла буквально «из ничего» в результате внезапного появления сверхмощного сгустка световой энергии. На первом этапе истории мира никакая материя не могла существовать в какой бы то ни было форме по одной простой причине: невероятно высокая температура мгновенно уничтожила бы ее. Только с постепенным охлаждением изначального «огненного шара» появились условия для возникновения материи в ее теперешнем виде2. Но до открытия Пензиасом и Вильсоном так называемого «реликтового микроволнового излучения» эту теорию никто всерьез не воспринимал, и, в частности, по той причине, что следствием «Большого Взрыва» должно было стать появление наполняющего всю Вселенную сверхслабого фонового электромагнитного излучения температурой примерно в 5 градусов по шкале Кельвина. В распоряжении Гамова просто не оказалось на тот момент достаточно чувствительных датчиков, чтобы самому подтвердить свою гипотезу.

Теперь становится ясным, почему результаты исследований Пензиаса и Вильсона вызвали такой ажиотаж в научном мире: дело в том, что они «совершенно случайно» открыли то самое фоновое излучение, существование которого было предсказано Гамовым. В свою очередь, их открытие опрокинуло укоренившуюся в сознании ученых догму о вечности Вселенной и стало убедительным доказательством ее сотворения.

Следует отметить, что такой же вывод напрашивался из открытого за 40 лет до этого Хабблом явления «разбегающихся галактик». И оно также свидетельствовало о первоначальном Большом Взрыве, в результате которого галактики с огромной скоростью «разбегаются» в разные стороны. Проделанные впоследствии вычисления установили со всей точностью, что «разбегание» галактик началось в одной определенной точке пространства/времени*.

В результате этих открытий мировое сообщество ученых практически полностью признало теорию «Большого Взрыва» основной астрофизической моделью возникновения окружающего нас мира, а сами эти открытия важнейшими в ХХ веке. Теорию же «извечности мира» ученым пришлось бесславно похоронить*.

В отличие от ученого мира, евреи никогда не нуждались в поисках «реликтового излучения» и в изучении спектров «разбегающихся галактик», чтобы не сомневаться в Творении. Не особенно впечатлили нас и «научные» утверждения различных исследователей, что идея мгновенного творения мира из ничего противоречит, якобы, законам физики. Наши мудрецы оставались невозмутимы, уверенные в истинности имеющихся в их руках сведений. Ведь так сказано в Письменной Торе Творцом мира Самим! Кто может знать лучше Него, как этот мир возник?!

Давайте, не будем забывать, что Тора до сих пор опережает науку в самом важном и существенном пункте.

(Отрывок из книги рава Замира Коэна «Переворот»)