«Будет взято немного воды, и омойте ноги ваши, и прислонитесь под деревом» (18:4).
На первый взгляд, остается непонятным: почему Авраам предложил своим гостям лишь немного воды? Разве не подобало ему дать им воду в изобилии? Ведь во всем остальном он не стал жалеть сил, чтобы удовлетворить пожелания гостей! Так отчего же именно в том, что касалось воды, он повел себя так экономно?
Ответ на это мы узнаем из следующей истории. В ешиве раби Реувена Грозовского «Бейт-мидраш эльон» в городе Монси было принято возлагать определенные задачи на плечи учащихся. Некоторых из них посылали в соседнюю деревню, чтобы стоять в хлеву, когда там доили коров, и убеждаться, что в ешиву поступает «еврейское молоко». На других возлагали задачу возвращать на место книги, остававшиеся разбросанными в учебном зале. А некоторых назначали помогать лично главе ешивы, который в ту пору уже плохо себя чувствовал после того, как инсульт, поразивший его, парализовал правую сторону его тела.
В рамках этой задачи на одного парня было возложено приходить рано утром в дом к раву, омывать его здоровую правую руку, держать перед ним молитвенник во время чтения утренних благословений, отвечать «амен» на каждое из них, накладывать тфилин ему на руку и голову. Это была отнюдь не легкая задача… Речевая способность главы ешивы также пострадала из-за инсульта, так что было трудно различить, что он просит. Кроме того, его левая рука иногда непроизвольно искривлялась, что затрудняло накладывание тфилина. Поэтому, когда однажды эта должность была передана молодому юноше, лишь недавно прибывшему в ешиву, он испытал смешанные чувства. С одной стороны, он понимал большие заслуги, связанные с помощью главе ешивы, с другой – более опытные сразу предостерегли его, что речь идет о трудном деле.
И действительно, выяснилось, что задача было гораздо сложнее, чем он представлял. Парень приходил в комнату к раву рано с утра, напряженно ждал, когда тот проснется, чтобы омыть ему руки. Но когда он подошел к кровати с тазом и чашей воды и хотел взять здоровую руку, вторая рука непроизвольно дернулась, задев чашу и выплеснув всю воду из нее. Парень поспешил повторно набрать воды и с любовью и трепетом вернуться к кровати рава, протянувшего левую руку для омовения. Но в этот раз из-за овладевших им ощущений или из опасения, что у рава снова произойдет конвульсия или спазм, парень не направил струю из чаши, как следует, и вода залила кровать и намочила одежду главы ешивы.
Не было в тот момент ничего такого, чего этот парень хотел бы больше, чем просто исчезнуть из комнаты. Но он знал, что должен выполнить задачу! Поэтому он наполнил чашу в третий раз и наконец-то сумел сделать то, что нужно. Закончив, он поспешил вытереть руку рава, принести молитвенник и держать его перед его лицом, чтобы тот прочел благословения. Он отвечал «амен», а затем наложил тфилин на руку и голову рава.
Юноша уже готовился покинуть комнату, чтобы вовремя попасть на молитву в ешиве, когда его внезапно остановил голос рава.
«Как тебя зовут?» — спросил раби Реувен, и парень назвал свое имя.
«Откуда ты?» — продолжал задавать вопросы рав. Получив ответ, он завязал с учеником разговор о его семье, о его напарниках по учебе и о том, насколько он доволен ешивой. Лишь после долгих минут разговора, убедившись, что парень уже успокоился после волнения, которое охватило его из-за случившихся промахов, раби Реувен попрощался с ним и отпустил его.
Когда юноша рассказал друзьям обо всем, что случилось в комнате главы ешивы в то утро, они не знали, что и думать. Никто из них ни разу не удостоился, чтобы раби Реувен хоть раз поговорил с ним, будучи увенчан тфилином. И тем не менее, ради незнакомого ему ничем не отличившегося парня, попавшего в неприятное положение, рав отступил от своего обычая и изменил своей привычке, которую так старательно поддерживал!
Отсюда мы видим, что выполнение заповеди на более высоком уровне – это, несомненно, положительное действие, как и всякое устрожение, имеющее основание в Торе. Но в каком случае все это верно? Лишь когда такое действие совершается не за счет других. В отличие от этого, если украшение или устрожение приходит за счет других, оно становится абсолютно бессмысленным.
Таким образом – объясняет раби Яаков Нейман – можно ответить на наш вопрос. Ведь наш праотец Авраам доставлял воду для гостей с помощью посланника, как это можно увидеть из слов «будет взято». То есть взято будет другими. Поэтому, хотя со своей стороны Авраам хотел украсить заповедь, он уделял внимание тому, чтобы это не делалось за счет других. Он не стал принимать на себя обязательства перед гостями в том, что им принесут много воды. Что же касается хлеба, который Авраам приносил сам, как сказано: «И возьму булку хлеба», он не экономил и не довольствовался малым количеством, а старался исполнить эту заповедь с максимальным украшением, в щедрости и изобилии.
