«Знаешь, это было очень глупо!»
Эта ее короткая фраза меня просто поразила. Я услышала ее много лет назад, когда мне было всего немного за двадцать и совсем недавно я сблизилась с одной женщиной, которая стала заниматься благотворительностью в той же сфере, что и я.
Я очень ею восхищалась: во-первых, она была добра, во-вторых, недавно начала интересную карьеру, да и вообще находиться рядом с ней было всегда весело! А в тот момент, когда эмоции, казалось, зашкаливали, вместо того, чтобы использовать более крепкое словцо, она, например, называла что-то «глупым», и это поразило меня: в лексиконе моей новой подруги совсем не было ругательств!
Она могла сказать, что люди «вели себя довольно плохо», ситуации были «немного постыдными», а сама она порой была «действительно очень злой». Но никогда, никогда она не употребляла ненормативную лексику, как это делали многие другие мои друзья.
Поначалу чистота ее речи меня даже раздражала. «Интересно, кого она пытается впечатлить? — иронизировала я про себя. — Должно быть, прилагает немало усилий, чтобы разговаривать с таким благородством».
Но проводя с ней все больше времени, я начала понимать, что проблема была не у нее, а только в моем сознании. Ведь на самом деле я восхищалась ее манерами и стилем, и как бы мне не хотелось в этом себе признаваться, но, видимо, раз мне казалось, что подруга только притворяется идеальной, то лишь потому, что в глубине души мне хотелось самой быть такой же воспитанной и приятной в общении. Я просто завидовала своей утонченной подруге и ее изысканной речи!
Не то чтобы я употребляла какие-то особенно грубые слова, но, вдохновившись ее примером, я еще больше захотела привести свою речь в порядок. И я решила, что в течение недели не произнесу ни одного ругательства, а там посмотрю, как буду себя ощущать.
И это стало настоящим откровением. «Какой… жадный человек, — говорила я. — Это было так… обидно». Каждый раз, когда у меня возникало желание использовать грубое слово, я находила ему замену. И часто новое слово, которое я подбирала, в итоге было куда более выразительным и исчерпывающим, чем то непристойное выражение, которое изначально собиралось слететь с языка.
Почти сразу я начала чувствовать, что общаюсь на более высоком уровне. Помню, как при построении предложений в моей голове стали всплывать куда более мягкие варианты слов, чем раньше. Не прибегая к грубым фразам или комментариям, я чувствовала себя человеком другого достоинства. Я даже обратила внимание, что люди, казалось, начали больше меня уважать. Мало того, когда я прекратила ругаться, окружающие в моем присутствии сами стали подбирать более «чистые» слова.
Но это было нелегко. Заставить себя искать, как точней описать ситуации, оказалось куда сложней, чем подобрать к ним ненормативные выражения, но зато гораздо более впечатляющим, причем в разных отношениях. Был ли предмет, который меня не устраивал, сломанным, нечистым, ненужным или неисправным? Был неприятный мне человек бесцеремонным, резким, высокомерным или грубым? То, что я отказалась от бранных слов, заставляло более точно оценивать ситуацию и обдумывать, что именно хочешь сказать. Но вскоре я уже наслаждалась этой вновь обретенной ясностью восприятия, как и своей более высокой речью.
Исследователи обнаружили, что около 0,7 процента речи типичного американца состоит из нецензурных слов. Возможно, это звучит не так уж и пугающе, но если учесть, что средний человек каждый день произносит около 15 000–16 000 слов, получается, что ежедневно он озвучивает от 80 до 90 ругательств!
И произнесение такого числа грубых слов со временем начинает на нас влиять.
Непристойные слова называются грязными неслучайно: их использование передает сообщение о том, что мы недостаточно заботимся о своей речи, чтобы следить за тем, что говорим, и вместо этого подбирать более чистые варианты.
Многие из нас интуитивно понимают, что, когда мы хотим казаться умными и успешными, ругательств надо избегать. Мало кто будет использовать нецензурную брань и во время собеседования или первого свидания.
Однако в иудаизме внимание к деталям касается не только особых моментов: Тора побуждает нас всегда серьезно относиться к себе и стараться ежедневно и ежеминутно расти, реализуя свой потенциал. Отчасти это касается и нашей речи и не позволяет унизительным грязным выражениям тянуть нас вниз.
Несколько лет назад, когда впервые стала изучать иврит, я была просто поражена, обнаружив, насколько в этом языке мало ругательств. Конечно, можно кого-то на иврите оскорблять, но когда израильтянин хочет выругаться, он часто использует слова, заимствованные из других языков.
Иврит — это живой, дышащий, свободный язык, но он избегает нецензурных выражений.
Это отражает ключевую еврейскую аксиому, согласно которой то, что мы произносим, имеет большое значение. Понятное дело, что Талмуд неодобрительно говорит о людях, использующих грубые или вульгарные слова, но аксиома, которую я имею в виду, за рамки этого выходит.
Согласно еврейской философии, способ, при помощи которого мы взаимодействуем с другими людьми, и комментарии, которые мы отпускаем, формируют нашу личность. Если мы говорим и поступаем с людьми доброжелательно, то становимся добрей. Когда мягко и деликатно говорим с другими, то и сами становимся мягкими.
Почти три тысячи лет назад царь Шломо, мудрейший из людей, писал: «Смерть и жизнь во власти языка, и любящие (берегущие) его вкусят (от) плодов его».1
Слова, которые мы произносим, формируют нас как на очевидном, так и на более тонких уровнях. Грубая речь тянет вниз и говорящего, и его слушателя. А учитывая, какое большой объем вульгарностей и ругани присутствует в нашей повседневной речи, возможно, пришло время поэкспериментировать и попробовать очистить себя.
Подумайте о том, чтобы отказаться от этой пагубной привычки хотя бы на неделю, а затем оцените результаты. Знаю, это может быть нелегко, но награда — ясность мысли, ее многовариантность и более утонченная речь, — несомненно, того стоят.
Сноски
- Мишлей, 18:21.
