«И будет сжигать на ней коэн дрова каждое утро»
Ваикра (6:5)
Однажды Бабу Сали спросили: почему он так тщательно следит за тем, чтобы каждое утро молиться Шахарит вместе с восходом солнца? На это праведник ответил: «Когда наступит тот день, в который я предстану перед небесным судом, скорее всего, судить меня будут за исполнение Шулхан Арух, начиная с первых его пунктов. И если я не смогу утвердительно ответить, когда меня спросят о выполнении первого пункта «Чтобы человек сам будил рассвет», как тогда продолжится мой суд? Если же я встаю рано, то смогу хотя бы на первый вопрос ответить уверенно».
Каждое утро в раннее время коэн должен был вставать, чтобы разжигать дрова на жертвеннике, как этому учит Гмара (Псахим, 59а). Удвоение написания слова «утро», Гмара объясняет следующим образом: уже с того самого момента, как появлялись первые лучи солнца, коэны спешили приступить к служению.
Поскольку же молитвы были установлены вместо постоянной жертвы (Брахот, 26б), автор книги «Наар Шалом» видит в этом доказательство того, как важно рано утром приходить в синагогу.
В трактате Брахот (8а) приводятся слова раби Йоханана: он говорит, что в Вавилоне есть старцы, которые долго прожили потому, что приходили в синагогу раньше других утром и выходили из нее позже других вечером.
Человеку, который раньше приходит в синагогу и бейт-мидраш и позже уходит оттуда, Б -г дает долголетие. Раби Моше Леви объясняет это так: «Здесь действует принцип «мера за меру»: человек выделяет часть своего личного времени, добавляет часы к Торе и молитве днем и ночью. За это Святой, благословен Он, говорит ему: не думай, что ты потерял это время – Я добавлю тебе еще столько же лет жизни, чтобы ты мог и дальше заниматься Торой и служением Мне».
Раби Йеуда Цадка, глава ешивы «Порат Йосеф», говорил следующее: «Я удивляюсь тем, кто встает в поздний час и произносит утреннюю молитву – как они могут потом говорить в Рош-Ходеш: «Славьте Б -га, служители Б -жьи!» Разве бывает служитель, который встает в поздний час на свое служение?»
Кто хорошо толкует, должен хорошо и выполнять, и так действительно было, что в синагоге «Шемеш Цдака», где он молился, ни один человек не опережал его на молитву, кроме габая раби Мулы-Абы Наки, который вставал, чтобы открыть двери синагоги. Однажды рав почувствовал «зависть книжников» и решил, что хотя бы один день он придет туда раньше габая. И в тот день он встал за несколько часов до молитвы и поспешил в синагогу. Но, к его удивлению, в синагоге уже горел свет, и Мула был уже на месте. На вопрос рава «что случилось?» и почему тот пришел в этот раз так рано, габай рассказал, что в эту ночь он пытался уснуть, но по какой-то причине это никак ему не удавалось. Тогда он сказал самому себе: «Если уж не могу заснуть, пойду прямо сейчас в синагогу». Так с Небес устроили, чтобы первенство в этом деле осталось за ним.
В этой связи зять рава Цадки – раби Яаков Ашкенази – рассказывал, что рав Цадка настолько ограждал себя от всего, что казалось ему излишеством, что даже не соглашался, чтобы в его доме установили телефонный аппарат (речь не идет о мобильном телефоне, который сегодня в разных видах присутствует в каждом доме). Члены семьи подталкивали его установить в их дом это устройство, чтобы они могли всегда быть с ним на связи, но он отказывался, утверждая, что телефон приведет к прерыванию в занятиях Торой.
В конце жизни у него болело сердце, и после сердечного приступа он согласился с родными и, не имея выбора, разрешил установить телефон. Но и здесь, как и во всём другом, было очевидно проявление его подхода, основанного на Торе. Он решил, что первая же беседа по телефону должна быть посвящена словам Торы, чтобы и в дальнейшем по этому аппарату говорили лишь о хороших вещах – примерно, как это делается при заселении в новый дом. Поэтому он взял трубку, набрал номер своего сына – раби Моше Цадка и стал разговаривать с ним о недельной главе Торы.
«Через некоторое время после установки телефона, – рассказывал рав Ашкенази, – у меня дома рано утром раздался звонок. Я поднял трубку, и на другом конце провода услышал: «Говорит Йеуда» (без всяких титулов). Он сказал, что дверной замок у него дома заклинило, и он оказался заперт дома. Стал извиняться, объяснив, что как раз сегодня – день его рождения (3-е Швата), и будет очень жаль, если в такой день он пропустит свою раннюю молитву, ставшую ежедневной привычкой. Я быстро приехал к нему домой, дверной замок был старый и простой конструкции. Я попросил подать мне нож через щель под дверью, и так сумел справиться с заклинившим замком.
Спустя несколько дней, рав встретил одного из своих сыновей, который настаивал на покупке телефона, и рассказал, как застрял в доме, и как звонил мне, чтобы я открыл дверь. Сын ответил тоном победителя: «Ну, видишь, папа, как хорошо иметь телефон! Без него как бы ты выбрался из дому?» Но раби Йеуда не был впечатлен этим доводом: «Знай, – ответил он решительно, – что дверь заклинило, только потому что в доме был установлен телефон. Если бы его не было, дверь бы не запиралась вовсе, по принципу «Дает снег, как шерсть» – Б -г дает снег в соответствии с шерстью».
