Недельная глава Пикудей завершает цикл четырёх Шаббатов, называемых «арба паршиот» (четыре главы). Основная тема глав Торы, которые мы читаем в эти Шаббаты, так или иначе связана со строительством Мишкана, изготовлением его утвари, а также одежд великого коэна (первосвященника) и простых коэнов. В этих одеждах они должны будут вести храмовую службу. Вся эта искусная и мастерская работа была проделана под руководством Бецалеля, сына Ури, сына Хура из колена Йеуды.
Многие художники последних поколений пытались воспроизвести облик Мишкана. Так, например, был создан Институт Храма, ставящий своей задачей попытку реконструкции иерусалимского Храма со всей его утварью. Глядя на экспонаты, выставленные в музее Института, можно воочию убедиться во всей красоте и великолепии еврейского Храма, существовавшего во время, когда сыны Израиля жили «каждый под со своей виноградной лозой и под своей смоковницей». (Млахим I 5:5).
Люди нередко спрашивают в этой связи, почему на протяжении поколений — почти до начала двадцатого века — среди художников практически не было евреев? Почему евреи не занимались искусством? Рассматривая этот вопрос в более широком контексте, следует выяснить, как иудаизм, вообще, относится к культуре.
Одним из центральных вопросов, которым задавались ассимилированные евреи Германии, был вопрос о том, как может страна такой высокой культуры, как Германия, породить такое антикультурное явление, как нацизм? Как может родина Шиллера и Гёте, ставшая колыбелью европейской культуры, взрастить национал-социализм — движение, настолько противоречащее гуманизму? Многие из них пытались найти ответ на этот вопрос, так и оставшийся без ответа, даже тогда, когда их строем вели в газовые камеры.
В русском языке понятие «духовность» неразрывно связано с понятием «культура». Другими словами, культура — это духовная составляющая народа. Культура, таким образом, является точкой соприкосновения между материей и духом. Совсем не обязательно, однако, что в этом соприкосновении именно духовное оказывает влияние на материальное. Возможно и обратное, когда материальное влияет на духовное.
В иудаизме же культура и святость означают совсем разные вещи.
Слово «тарбут», означающее на иврите «культура», появляется в Торе в следующем контексте (Бемидбар 32:14):
И вот встали вы вместо отцов ваших, питомцы (тарбут) людей грешных, добавить ещё гнева Б-га на Израиль.
Культура здесь связана с традицией, причём именно с отрицательными её проявлениями.
В Мишне слово «тарбут» появляется в связи с дрессированными животными.
Волк, лев, медведь, тигр, пантера и змей — вот эти считаются заведомо опасными (букв. «освидетельствованными»). Раби Эльазар говорит: «Тогда, когда они дрессированы (букв. «культурны»), — не считаются заведомо опасными. А змей заведомо опасен всегда». (Бава Кама 1, 4)
Культура здесь — это дрессировка животного. В несколько ином контексте можно понимать культуру и как дрессировку человека. Известно высказывание Зигмунда Фрейда, назвавшего культурой то, с помощью чего большинство вынуждает индивидуума превозмогать свои инстинкты.
Культура не способна изменить человека, она способна лишь выдрессировать его.
Для того, чтобы произошли настоящие изменения, необходимо нечто иное.
«И полюбил Ицхак Эсава» (Берешит 25:28), Эсав вышел на [путь] порядков (тарбут) зла, поскольку [Ицхак] не принуждал его [к повиновению]. Как учили мы: «Пять преступлений совершил Эсав в тот день: овладел обручённой девушкой, убил человека, отрицал воскрешение мёртвых и отрицал основу, и пренебрёг первенством. И ещё возжелал смерти отца своего и захотел убить брата своего, как сказано (Берешит 27:41): «Приблизятся дни скорби по отцу моему…» И привёл к тому, что Яаков сбежал из [дома] отца его, а также пошёл он (Эсав) к Ишмаэлю учиться у него порядкам (тарбут) зла и добавить [ещё жён] к жёнам своим, как сказано: «И пошёл Эсав к Ишмаэлю».
Подобно этому Давид, который не наказывал Авшалома, сына его, и не принуждал его [к повиновению, привело это к тому, что] вышел [он] на [путь] порядков (тарбут) зла, попытался убить отца, возлежал с его наложницей, привёл к том, что тот шёл босяком и плакал, и пали из Израиля несколько тысяч и несколько десятков тысяч, причинил ему многочисленные тяжёлые [страдания] без конца, как написано (Теилим 3:1): «Песнь Давида, когда бежал от Авшалома, сына его», что написано далее (Теилим 3:2): «Б-г, как многочисленны враги мои…» И порядки (тарбут) зла в доме человека тяжелее, чем война Гога и Магога, поскольку о войне Гога и Магога написано (Теилим 2:1): «Почему беспокоятся народы», а далее написано (Теилим 3:2): «Б-г, как многочисленны враги мои». (Шмот Раба 1, 1)
Итак, ни в Торе, ни в Мишне мы не встречаем слово «культура» в положительной коннотации: речь идёт только о культуре зла.
Подобно культуре, идолопоклонство тоже основано на соприкосновении между духовным и материальным. Тора, однако, требует от нас (Шмот 34:17): «Б-гов литых не делай себе», поскольку такого рода соприкосновение непременно приведёт к катастрофе. Вместо того, чтобы дать человечеству избавление, оно может привести лишь к рабству. Иудаизм постоянно стремился к тому, чтобы вознестись ввысь, в Небеса. Стремился к чистой духовности, свободной от оков материальности, лишь ограничивающей представления человека о духовности.
Тора говорит следующее (Шмот 31:1-6):
И говорил Б-г Моше, сказав: «Вот Я призвал по имени Бецалеля, сына Ури, сына Хура из колена Йегуды. И наполню его духом Г-спода, мудростью, пониманием, знанием и [способностью] ко всякому ремеслу. Измышлять замыслы, работать в золоте, в серебре [и] в меди. В обработке камня для оправления, в обработке дерева, работать во всяком ремесле. И Я вот поставил с ним Олиава, сына Ахисамаха, из колена Дана, и в сердце каждого мудрого сердцем Я дал мудрость, и будут делать всё, что заповедовал Я тебе».
Рабби Авраам ибн Эзра говорит на это (Ибн Эзра Шмот 31:3): «И в сердце каждого мудрого сердцем Я дал мудрость» —
«И наполню его», — … И вот Бецалель был исполнен всякой мудрости: в [том, что касается] арифметики и геометрии, и дробей, и в ремесле небес и мудрости порождений, и в [науке] тайн души. И было у него преимущество перед всеми мужами поколения его, поскольку знал он всякое ремесло, ибо многочисленны мудрые сердцем, которые не знают даже одно [единственное] ремесло, поэтому написано «и во всяком ремесле» с «и».
Имеется в виду, что, в общем и целом, во всём мире тот, кто занимается наукой, не занимается духовностью. Такой человек обычно далёк от Б-жественной Торы, которая, на самом деле, и является той сокровенной мудростью, в коей нуждается каждый человек. Справедливо и обратное, что погружённый в духовные миры обычно не сведущ в мирской мудрости. Бецалель же объединял в себе и то, и другое. Мудрость науки и искусства была едина в нём с мудростью сердца, а именно: «Начало мудрости — боязнь Б-га, рассудок хороший у всех исполняющих их», как сказал царь Давид в псалме (Теилим 111:10).
Мишкан и Храм были местом постоянного пребывания Б-жественного Присутствия — Шхины. Местом, где сокровенная мудрость и дух святости, то есть интеллектуальные и духовные силы, были вне всякого сомнения способны преодолеть материю и материальность. По этой причине именно Мишкан — шатёр свидетельства — являлся сокровищницей еврейского искусства, где оно было не целью, а лишь средством для достижения познания Б-га.
Человек не может достигнуть духовных высот лишь посредством дрессировки и воздействия извне. Залогом этого может стать только работа над своим сердцем, как сказано:
Отбросьте от себя все грехи ваши, которыми грешили вы, и сделайте себе новое сердце и новый дух, [ибо] зачем умирать вам, дом Израиля? (Йехезкель 18:31)
И дам Я вам сердце новое, и дух новый вложу в вас, и удалю каменное сердце из плоти вашей, и дам вам сердце из плоти. И Дух Мой вложу Я в вас, и сделаю [так], что по уставам Моим идти будете, и законы Мои будете хранить и исполнять. (Йехезкель 36:26-27)
Для создания истинной культуры, лишённой лицемерия и способной по-настоящему возвысить человека, требуется прежде всего «новое сердце»: ведь, находясь в ситуации рокового выбора между жизнью и смертью, человек руководствуется не нормами культуры, а тем, что сокрыто в глубинах его сердца.
