В течение многих лет любил праотец Ицхак Эсава, полагая, что он удачливый и благословенный сын, достойный благословения. Видел он его недостатки и достоинства: он человек большого мира, но вместе с тем он простодушен, умеет охотиться и задавать вопросы по алахе, он человек поля, но уважает родителей. И вдруг все пошатнулось, вдруг выяснилось, что на Небесах думают по-другому, младший сын получил благословение, а старший отвергнут навсегда. Только тогда он понял, что вопросы по алахе были маской и обманом, а в поле совершались дела, которые нельзя делать, «так как вошел Эсав с ними в Геином (ад)» (Шира-ширим раба, 4:24).
Тогда что он сказал? «И устрашился Ицхак страхом весьма великим», и сказали наши мудрецы, благословенна память праведников «большим страхом, чем когда лежал на жертвеннике» (Берешит раба, 67:2).
Там, на жертвеннике, сказали наши мудрецы, перед ним раздвинулись все небосводы, и он увидел истину во всех мирах. Там – пояснял рав Хаим Шмулевич – он ясно увидел истину. Но здесь он устрашился больше, так как увидел, как велика сила лжи. Человек может быть приветливым в течение шестидесяти лет, а в конце концов выяснится, что обкрутили его ложью, охотились за ним устами и обманом.
И что тогда сделал Ицхак? Как повел себя высший святой. Разгневался ли и проклял? Нет. Он спрашивал и расследовал. И тогда обнаружилось, что этот сын вовсе не первенец, первородство свое он продал, презрел святую работу. И по закону первородство полагается младшему.
Тогда что он сделал? Совершил прямо на месте поворот: «Пусть будет он благословен», младший брат. Он понял, что так сделали Небеса, таково желание Благословенного, и не вознегодовал ни на одного человека. Ни на Эсава, притворявшегося перед ним. Наоборот, он дал ему благословение. Ни на Яакова, пришедшего вместо брата, ни на жену, которая послала к нему младшего сына. У великих людей нет «товара», именуемого гневом. Но есть обновление взгляда и извлечение уроков. Если выяснилось, что у младшего превосходные качества, и он желает исполнять святую работу, послал его отец основать дом Исраэля и дал свое благословение.
Это касается и нас, ведь Тора широка и законы ее многочисленны и разветвлены.
Рав Йеонатан Эйбишиц писал, что если не будет человек глубоко учить алахот субботы, он обязательно осквернит субботу! Тот же закон относится к охране языка, и к другим законам. Как известно, «незнание закона не освобождает от ответственности», ибо человек «мог учить, но не учил»
И вот, учил человек какой-то закон, и выяснилось, что он делал разрешенным то, что запрещает алаха. Давайте научимся у праотца Ицхака, как вести себя в таком случае. Во-первых, мы должны устрашиться «страхом великим», раскаяться о прошлом, это одно из условий тшувы. Просто меняем направление. Я ошибался, а теперь знаю истину, и буду руководствоваться в согласии с ней.
Известно, что раби Акива был пастухом до сорока лет. Учиться он начал в сорок лет, и осветил небеса иудаизма. Сказали наши мудрецы, благословенна память праведников: «История о раби Акиве, который сидел и учил своих учеников, и вспоминал, что было с ним в молодости». Как он провел впустую сорок лет. И что? Стал ли он плакать и сожалеть, рыдать и скорбеть? «Сказал: благодарю я Г-спода, Б-га моего, Который определил мою долю среди сидящих в доме учения». Что было, то было, а сейчас все исправлено.
