«И стойте на страже в соборном шатре» (Корах, 18:4).
Это предписание является 388-тью заповедью, суть которой охранять святилище.
В «Книге Воспитания» написано: «Коэнам и левитам заповедано охранять святилище, и это нужно, чтобы проявлять к нему почтение, возвышать и прославлять, а вовсе не из-за какого-либо страха перед врагами». Эта заповедь включает в себя также почтение к синагоге и трепет перед ней. Находясь в ней, нужно остерегаться бесполезных разговоров и пустых слов. Категорически запрещено отвечать на звонки мобильных телефонов. Мы бы не осмелились вести себя подобным образом в царском дворце, также запрещено вести себя и во дворце Всевышнего. В неуважительном поведении есть изъян перед Небесами, и он включает в себя все случаи, когда человек недостаточно уважает Творца и это приводит к осквернению Его святого Имени.
Послушаем же удивительную историю, объясняющую это утверждение.
Рав Йеуда Йосефи от имени директора одного предприятия рассказывал, что однажды к нему подошел пожилой араб, представившийся отцом одного из работников. Он сказал, что только что вернулся после поездки в соседнюю Иорданию. «Ты должен услышать, что со мной там произошло», – сказал он директору предприятия. Приехав в Иорданию, я обменял израильские купюры на иорданские, на которых, как известно, изображен портрет короля Абдаллы. И когда я, ни о чем не беспокоясь, шел по одной из главных улиц Рабат-Амона, одна из купюр выпала у меня из рук, и ветер унес ее на несколько метров от меня. Я машинально побежал за купюрой, а когда догнал, поставил на нее ногу, чтобы она не «убежала» дальше, и наклонился, чтобы поднять ее. В этот момент ко мне подбежали двое полицейских и со свирепым выражением лица потребовали предъявить документы. «Что я такого сделал?» – спросил я их по-арабски. Они ответили: «А сам разве не знаешь? Ты наступил на портрет короля!» Никакие уверения в том, что я сделал это «нечаянно», мне не помогли. Я объяснил, что приехал из Израиля, где нет таких законов, и мне вообще ничего не известно об этом иорданском законе. Полиция выписала мне огромный штраф. И за что всё это? – только за то, что я наступил на портрет короля.
Рав Йосефи продолжил рассказ: когда он пересказал эту историю перед аудиторией баалей-тшува и провел аналогию, касающуюся наказания, которое должно постичь тех, кто оскорбляет славу Всевышнего, – один из слушателей встал и сказал, что хочет кое-что добавить.
«Со мной также, – начал этот человек, – произошло нечто подобное. Но это было не в Иордании, а в Таиланде, в котором я, к сожалению, гулял с несколькими моими сверстниками еще до того, как вернулся к иудаизму. Там тоже портрет короля размещается на денежных купюрах. И на меня тоже напала полиция, и мне также не помогли никакие объяснения и извинения. Но в Таиланде, в отличие от Иордании, – продолжал бааль-тшува, – законодатели не ограничились денежным штрафом. Меня посадили в тюрьму на длительный срок. И из-за чего? Зачем запирать человека за решеткой? За то, что он нечаянно наступил на портрет короля! Вот и всё. Никто не обвинил меня в намеренном оскорблении короля. Но даже тот, кто делает это случайно, должен сидеть в тюрьме».
А теперь давайте задумаемся, – сказал рав Йосефи, – не будет ли разговор по мобильному телефону, звонки которого раздаются посреди молитвы, оскорблением Небес? Разве дружескими беседами, которые мы ведем в синагогах, мы не доказываем, что тронный зал Царя царей ничего не значит в наших глазах? Иными словами, разве этим мы не наступаем на портрет Короля, повелевшего нам с трепетом вести себя в «малом храме»? И мы тоже говорим себе, что не собирались оскорблять славу Творца, но что поделать, если телефон зазвонил… разве можно не ответить на него? Даже если признать, что у нас не было намерения оскорбить Творца, вы всё же видите, какое наказание приходит к тем, кто делает нечто подобное случайно.
