Статья посвящается

Эта статья еще никому не посвящена. Нажмите тут, чтобы её кому-то посвятить!

Чья жизнь ценнее? Позиция иудаизма

Общество считает, что жизнь одних людей ценнее, чем других. Но иудаизм –– против!

Травма почетного профессора Гарварда

Доктор Арнольд Рельман, бывший главный редактор «Нового медицинского журнала Англии» (The New England Journal of medicine), почётный профессор Гарварда и один из самых уважаемых врачей мира, неожиданно сломал себе шею, когда спускался по лестнице 27 июня 2013 года. Его немедленно доставили в Массачусетский госпиталь, где он тут же сообщил медперсоналу, кто он такой.

В текущем выпуске «New York Review of Books» д-р Арнольд Рельман вспоминает: «В течение нескольких минут мне казалось, что мою палату заполнил  весь медперсонал больницы: и врачи, и медсёстры».

На рентгеновских снимках и компьютерной томографии были отчётливо видны переломы трёх вертебральных позвонков в области шеи и множественные переломы на лице и по всему своду черепа, с массивным кровоизлиянием в травмированных органах. Медицинская бригада принялась действовать. Профессору ввели большую дозу стероидов, сделали внутривенные вливания,  витамин К; врачи тщательно подбирали дозировку вводимых препаратов.

Вдруг Рельман начал задыхаться от неожиданно возникшего обильного кровотечения, сдавившего дыхательную трубку. Анестезиолог попытался интубировать трахею, но безрезультатно. Вызвали хирурга из  травматологического отделения. Он выполнил трахеотомию, и Рельман задышал.

Затем остановилось его сердце. Бригада реаниматологов взялась за дело, ввела кардиостимулирующие препараты. Они довольно быстро запустили сердце, но впоследствии, в течение 15 минут, его сердце останавливалось еще дважды. Рельман пишет: «Мой кардиолог, главный и уважаемый врач клиники, прибыл в карете неотложной помощи в самое нужное время, чтобы помочь бригаде реаниматологов справиться с регулярными остановками сердца и назначить лечение от скачков сердечных ритмов и кровяного давления… Реанимация спасла мне жизнь».

Д-ра Рельмана подключили к респиратору, поставили катетер, а также провели три бронхоскопии для извлечения сгустков крови из бронхов.

Затем его доставили в хирургическое отделение интенсивной терапии (ОИТ). «Моя жена и дети, — пишет он, — все собрались очень поздно в эту первую ночь в больнице: три врача и три адвоката — они могли поставить на уши всех сотрудников госпиталя. Но в этом не было никакой необходимости.

Доктора и медсёстры рассказали детям  о состоянии моего здоровья и впредь всегда откликались на любые их вопросы и пожелания… Медсёстры делали всё возможное, чтобы мне было удобно. Они были на страже в любое время дня и ночи: компетентный и дружелюбный персонал».

Через 11 дней д-ра Рельмана перевезли из ОИТ в реабилитационный госпиталь Сполдинга, где он восстанавливал свое здоровье ещё около месяца. Общую стоимость лечения, которая составила 478 тысяч долларов, почти полностью покрыла гарвардская медицинская страховка.

Я не упомянула ещё одну важную деталь: доктору Арнольду Рельману в день, когда он сломал себе шею, уже исполнилось 90 лет,

 

Травма бывшего сантехника

Спросим себя: если бы 90-летний бывший сантехник Джо Шмоу прибыл на карете скорой помощи в массачусетский госпиталь с переломом шейных позвонков, на какую помощь он мог бы рассчитывать? Стал бы медперсонал больницы энергично «суетиться» ради спасения его жизни? Если бы его сердце останавливалось трижды, воскрешали бы его вновь и вновь, или, сославшись на преклонный возраст и травму шеи, которая впоследствии могла привести к параличу всего тела, вынесли бы пациенту негласный «приговор» с табличкой над его койкой «Не реанимировать»? Бросил бы кардиолог ради него своих пациентов, чтобы взять его лечение под свою ответственность?

Уверен, что Массачусетский госпиталь — храм сострадания для всех больных и страждущих душ, но пошли бы его сотрудники, вопреки всем правилам, разрешить пребывание родственников больного в палате интенсивной терапии, не окажись они «тремя врачами и тремя адвокатами»? Отнеслись бы они снисходительно ко «всем вопросам и пожеланиям» и стояли бы они на страже здоровья Джо Шмоу всё время — днём и ночью — и были бы эти компетентные врачи столь дружелюбны по отношению к бывшему сантехнику, преодолевшему рубеж 90 лет?

Давайте посмотрим правде в глаза: наше общество ставит жизнь одних выше жизни других. Значение каждого человека определяет внимание, которое мы ему уделяем, и формирует ценности нашей жизни.

 

Значение каждого человека: Современный взгляд

Проще говоря, наибольшая Западная ценность — это производительность, полезность человека для общества. Жизнь людей измеряется производительными мерками, независимо от того, чем они занимаются и какую пользу это приносит обществу. Это может быть работа менеджера на заводе, производящем 42 оттенка губной помады. Или исследования академика, изучающего обычаи ацтеков. Пока человек может что-то «производить», он полезен для общества и — его жизнь или её жизнь — представляет ценность.

У продуктивности и полезности человеческой жизни есть свой «срок реализации». 69-летнему пенсионеру, сломавшему шею, окажут помощь без колебания, ибо его производительность всё ещё «актуальна». Но 80-90-летний человек становится «обузой для общества».

С человека, находящегося в коме, и вовсе нечего взять: его производительность сводится к нулю. Всё большую популярность набирает установка на то, чтобы не кормить таких «непроизводительных» людей: почему бы не «позволить» им умереть?

Конечно, «влиятельные люди» — всегда исключение из этого правила, как, например, уже знакомый нам доктор Арнольд Рельман. Нам не трудно понять, почему пытались спасти жизнь 90-летнему пациенту: за заслуги в прошлом, а не за ожидание производительности в будущем. Ни один из врачей и представить себе не мог, что можно отключить от аппарата искусственного дыхания находящегося в коме бывшего премьер-министра Израиля Ариэля Шарона. Эту «процедуру», возможно, и следовало бы произвести для обыкновенного, рядового гражданина, но не для бывшего главы государства.

 

Значение каждого человека: взгляд иудаизма

Еврейский взгляд на ценность жизни в корне отличается от западного. Согласно иудаизму, душа человека спускается в этот мир и заполняет физическое тело для выполнения уникальной миссии — осуществить тикун (исправление).

Миссия души и тикун — индивидуальны, как отпечаток пальца. И поскольку ни один отпечаток пальца нельзя сравнивать с образцом красоты, так и человека нельзя судить по неким иерархическим меркам или сравнивать с кем-то другим. Каждый человек взбирается по своей личной духовной лестнице. Любой из нас начинает подниматься или даже карабкаться вверх с разного уровня, и при этом неважно, какая высота: 20 метров или 200, — имеет значение лишь то, на сколько ступеней он поднялся.

 

Созревание и совершенствование души происходит изнутри.

Виленский Гаон, один из величайших мудрецов минувшего тысячелетия, писал: единственная цель жизни в этом мире — исправить дурные черты характера.

 

 

Например, скупому человеку трудно стать щедрым. Однако его успех измеряется не количеством денег, пожертвованных на больницу, а его победой над своим скряжничеством в тот момент, когда он выписывает чек. Другой тикун человека призывает его на борьбу с гневом или ревностью, и, чтобы противостоять негативным наклонностям человека и  «выращивать» положительные черты, человеку нужно постараться воспитывать в себе смирение и кротость, доверие и благодарность.

С еврейской точки зрения, жизнь менеджера завода по производству губной помады важна вовсе не потому, что он организатор производства 42 оттенков помады, но благодаря  самодисциплине, с которой  он просыпается по утрам и отправляется на работу, а также благодаря доброте, проявленной к его рабочим. Как говорят наши мудрецы: «По усилиям — награда» (Пиркей Авот 5:26). Жизнь академика ценна не потому, что им было создано множество исследовательских работ, но потому, что академик развил старание, направленное на достижение поставленной цели и преодоление своего эгоизма, достойно общаясь со своими помощниками и коллегами по работе.

 

Самое еврейское место в Израиле: Стена плача или госпиталь «Aлин»? 

Я всегда считалa, что самым иудейским местом в Израиле является не Котель Маарави (Западная Стена или Стена плача), а реабилитационный центр «Aлин» для детей и взрослых с ограниченными возможностями.

Большинство пациентов едва могут пошевелить конечностями, страдают недержанием выделительных органов, а кто-то из них не может даже говорить. Тем не менее, на заботу и уход за больными тратятся колоссальные средства, а огромный, преданный персонал работает круглыми сутками, чтобы подарить свою любовь и внимание пациентам с самыми опасными для жизни заболеваниями.

Среди пожилых людей могли в свое время находиться и те, кого Гитлер пытался уничтожить в газовых камерах, считая отбросами общества. Медицинский центр «Aлин» был основан в далёком 1932 году, как организация на сугубо добровольных началах под непосредственным руководством дoктора Генри Келлера, американского врача-ортопеда, посвятившего жизнь интенсивной волонтёрской работе с иерусалимскими детьми. (Из-за эпидемии полиомиелита, которая в конце 40-х и в нaчале 50-х гг. XX в., прошла по Израилю,  больница «Алин» получила от Министерства здравоохранения старинное здание монастыря в районе Сан-Симoн, для использования в эти годы в экстренных случаях). Сегодня ведущий детский реабилитационный цeнтр «Aлин», находящийся в прекрасном Иерусалимском лесу, в районе  Эйн-Керем, лучший реабилитационный центр не только на Ближнем Востоке, но и во всём мире.

Еврейский взгляд нерушим: каждая человеческая жизнь — искра святости. Пребывая даже в самом немощном инвалиде, душа может выполнять и завершать свою миссию.

 

Человек, животное, дерево

Рабби Акива Тац, будучи врачом, ставит перед нами интригующий вопрос: большинство лекарств для людей состоят из растений. Например, аспирин (жаропонижающее средство) основан на коре белой ивы; дигиталис (средство при пороках сердца, плеврите, хроническом бронхите, гастрите, колите) — на наперстянке. Коль скоро человеческая ДНК близка к ДНК животного, почему медикаменты не делают из животной ткани?

Тора озадачивает нас: «Человек — дерево на поле». Рабби Тац, цитируя ранние еврейские источники, поясняет, что и человек, и дерево — вертикаль, а животные — горизонталь (подумайте о львах и коровах). Он продолжает проливать свет на сравнение: животное, достигающее половой зрелости, прекращает расти. Дерево же, с другой стороны, растёт на протяжении всей своей жизни и тянется, по мере роста, к небесам.

В этом смысле, человек больше похож на дерево, чем на животное. Чем дольше человек живет, тем выше его потенциал роста — достижение небес.

Тогда нам нетрудно представить «вертикальных» и  «горизонтальных людей».

«Горизонтальные люди» не поощряют рост и хватаются за сиюминутные удовольствия, как единственный источник радости. Но Б-г не отказывается от таких людей. Он бросает им вызов — здоровье, деньги или семья, — ставит их в такие обстоятельства, где они не могут не измениться. Конечно, человек отличается от дерева тем, что у последнего нет свободы выбора, — деревья постоянно растут вверх. Человек может выбирать: расти вверх или вниз. Человек — это, безусловно, «вертикаль», но и лифт может подниматься и опускаться.

Там, где внутренний, духовный рост признаётся как цель жизни, ни одна жизнь не воспринимается лучше другой: для каждой личности есть возможность учиться, расти и совершать своё исправление. Этот главный принцип воплощён в следующем еврейском законе. Если 90-летний старик, находящийся в коме, — единственный идеальный донор для спасения жизни знаменитого, влиятельного (даже выдающегося) человека, и жизнь старика закончится на минуту раньше из-за удаления у него с целью пересадки органа другому человеку, то категорически запрещено совершать резекцию органа у пожилого, ибо каждая минута его жизни — ценность, и никто не имеет права умалять одну жизнь в противовес другой.

Способность 90-летнего человека расти и изменяться подтверждается записками доктора Рельмана, который замечает: «К счастью, мои умственные способности, кажется, остались нетронутыми. Способность читать, думать, говорить и писать практически не изменилась, в отличие от моего эмоционального состояния, которое однозначно претерпело изменения… Я, конечно, протрезвел от осознания хрупкости своего существования и оставшегося, сжатого срока жизни».

Независимо от того, сколько внешне человек сделал в жизни, когда дело доходит до его внутреннего роста, только небеса могут быть и судией, и критерием, и конечной целью.


*Позиция Ѓалахи о конце жизни человека далеко выходит за рамки этой статьи. Евреи, сталкивающиеся с подобными проблемами сами или в отношении своих близких и родственников, должны обратиться к раввину, который является экспертом в области Ѓалахической медицины.

Была ли эта информация полезной?

Да
Нет
Спасибо за ваш отзыв!
Скачать наше приложение
Вам понравилась статья? Поделитесь ею с друзьями!
Facebook
VK
OK
Telegram
WhatsApp
Skype
Еще от Автора
Спонсировать

Вы можете помочь нашим проектам, урокам и программам

Нам нужно собрать 5.000 USD в этом месяце, из них собрано:
17%
Maaser Truma

Дорогой ,

Пожалуйста, выполните перевод на сумму на выбранную вами карту.

🇷🇺 Сбербанк карта — 220 220 363 423 9752
🇺🇦 Карта Альфа Банка - 5168 7520 0634 9925 на имя Веретельник Илона Александровна

Большое спасибо!
Рав Реувен Куклин

SSL Security 100% безопасный перевод

Посвятить статью

Dedicate Article

Внимание!

После отправки данной формы, статья будет обработана в течение 48 часов.

Случайные статьи из рубрики Биография
Возможно, вам это понравится!
Перейти к содержимому
Имрей Ноам Мы хотели бы показывать вам уведомления о последних новостях и обновлениях.
Dismiss
Allow Notifications