Почему Элиша бен Авуя стал грешником?
Рассказывается в Иерусалимском Талмуде (Хагига 2,1):
Раби Меир давал в шабат урок. К нему пришли и сказали: «Твой учитель, Элиша бен Авуя, находится снаружи». Раби Меир прервал урок, вышел и увидел его едущим верхом на лошади, нарушая тем самым законы шабата. Спросил его Элиша: «Чему ты обучал сегодня?»
Раби Меир ответил: «Я разъяснял стих из книги Иов: “И Б-г благословил Иова в конце (после страданий) больше, чем в начале” – Б-г дал Иову в два раза больше, чем то, что у него было до его страданий”».
Сказал Элиша бен Авуя: «Твой учитель Акива разъяснял, что этот стих говорит о том, что Всевышний благословил Иова в конце за добрые дела, которые он делал в начале. (Как сказано (Бава Батра 15б): «Иов был щедр и раздавал деньги беднякам, вдовам и сиротам, как сказано: “Ведь спасал я бедняка кричащего и сироту беспомощного. Доставалось мне благословение потерянного, и сердцу вдовы приносил я радость… Был я глазами слепому и ногами хромому. Отец я бедным…” (Иов 29:12–16)»).
Элиша продолжал расспрашивать: «Чему еще ты обучал?»
Ответил раби Меир: «Я разъяснял стих “Лучше конец, чем начало” (Коэлет 7:8): «Это похоже на то, как если бы человек занимался торговлей в молодости, но потерял все деньги, а потом стал снова торговать в старости и получил прибыль. Так, если человек учил Тору в молодости, но забыл выученное, а потом стал учиться заново в старости и сохранил свои знания, то это и есть: “Лучше конец, чем начало”».
Сказал Элиша бен Авуя: «Твой учитель, раби Акива, разъяснял, что здесь имеется в виду, что конец хорош, когда начало было хорошим. Это относится ко мне самому. Мой отец Авуя был одним из известнейших в Иерусалиме людей. В ночь перед моим обрезанием он созвал всех величайших мудрецов Иерусалима и среди них раби Элиэзера и раби Йеошуа. После трапезы начались танцы. Раби Элиэзер сказал раби Йеошуа: «Они заняты своим, давайте и мы займемся своим».
И они занялись Торой, Пророками и Писаниями. С небес спустился огонь и окружил их. Мой отец Авуя обратился к ним: «Уважаемые! Вы пришли спалить мой дом?!» Они ответили: «Что Вы! Мы занимались Торой, Пророками и Писаниями, и эти слова Торы доставляли радость, как когда они были дарованы на горе Синай. И, как на горе Синай, их окружал огонь. А на горе Синай Тора была дана в огне, как сказано: “А гора горит в огне до сердца Небес” (Дварим 4:11).
Сказал им мой отец Авуя: “Раз такова сила Торы, то если этот мой сын будет жив, я отдам его учить Тору”. Из-за того, что он послал меня учить Тору не во имя Небес, она не осталась во мне».
Большая заслуга
Здесь возникает вопрос: ведь мудрецы сказали (Назир 2 3а): «Пусть человек занимается Торой и заповедями, даже не во имя Небес, ведь постепенно он станет заниматься ими во имя Небес». Если так, почему Авуя получил за то, что он послал своего сына изучать Тору не во имя Небес, наказание?
Дело в том, что грех Элиши бен Авуи был продиктован его личной свободой выбора, предоставленной каждому. Однако бывает, что у человека есть большая заслуга – например, изучение Торы во имя Небес. Тогда Всевышний оберегает его от греха, как сказано: «Шаги благочестивых Его хранит» (Йома 38б), и помогает ему идти Его путями, и даже ради этого совершает чудеса – чтобы только человек не обратился к пустоте и лжи. И так комментировал Маарша (Брахот 10а и 33б): «Если бы Авуя послал Элишу учить Тору во имя Небес, его заслуга оберегла бы Элишу от греха. Но поскольку он сделал это не ради Небес, Элише было предоставлено обычное право выбора».
«Одно против другого сделал Б-г»
Снова спросил Элиша раби Меира: «Чему еще ты обучал?»
Раби Меир ответил: «Сказано: “И также одно против другого сделал Б-г” (Коэлет 7:14). Это учит нас, что всему, что Всевышний создал в мире, он создал нечто подобное: создал горы – и создал холмы, создал моря – и создал реки».
Сказал ему Элиша: «Твой учитель раби Акива разъяснял по-другому: всему была создана его противоположность: Всевышний создал праведников и создал злодеев, создал Ган Эден и создал Геином. У каждого есть две доли: одна – в Ган Эдене, другая – в Геиноме. Праведник удостаивается и получает свою долю и долю ближнего в Ган Эдене. А злодей получает свою долю и долю ближнего в Геиноме».
«Невозможно оценить ее золотом и хрусталем»
Снова спросил Элиша раби Меира: «Чему еще ты обучал?» Раби Меир ответил: «Сказано: “Не оценить ее золотом и хрусталем, не выменять ее на сосуд из червонного золота” (Иов 28:17). Это – слова Торы, которые тяжело приобрести, как золотые и червонные сосуды, и которые легко утратить, как сосуд из хрусталя».
Возникает вопрос: Почему хрусталь в этом стихе вставлен посредине, между золотом и сосудом из червонного золота? Великий автор книги «Мишне ле-Мелех» разъяснял в другой своей книге «Парашат Драхим» (друш 25, лист 56, стр. 4) в соответствии со сказанным (Йома 29а): «Закрепление старого материала труднее, чем изучение нового. И в качестве намека на это сказали: “Старая глина, новая глина”. Раши разъясняет, что если человек выучил какой-либо материал в Торе, а потом отвлекся и забыл его, то очень трудно заново учить то, что забыл. Это – тяжелее, чем изучение нового материала. Труднее приготовить глину из старой, уже засохшей, чем делать новую».
И это – то, что имеет в виду раби Меир: «Не оценить ее золотом» – сначала Тора уподоблена золотому сосуду, потому что приобрести ее так же тяжело. Затем он уподобил Тору хрусталю, поскольку ее так же легко забыть, как разбить хрустальный сосуд. А потом уже он уподобил Тору сосуду из червонного золота, потому что, после того как человек забыл выученную Тору, приобрести ее вновь тяжелее, чем прежде, когда это был новый материал, точно так же, как труднее приобрести червонное золото, которое намного дороже, чем обычное. И так сказано в Тосафот (Авода Зара 10б): «Червонное золото намного дороже обычного и встречается в мире нечасто, и так же учить старое тяжелее, чем новое». И раби Меир разъяснил это вкратце: «Это – слова Торы, которые тяжело приобрести, как золотые и червонные сосуды: когда человек начинает учиться, они – как золотые сосуды, а когда он забыл то, что учил и должен учить заново, то они – как червонные сосуды». И так написано и в книге «Толдот Адам» (о гаоне раби Залмане из Вильно).
Сказал ему Элиша: «Даю слово, что твой учитель раби Акива разъяснял это по-другому: и золотые, и хрустальные сосуды – даже если они разбились, их можно восстановить. Так и изучавший Тору – даже если он изменился к худшему, он сможет восстановиться».
Почему Элиша бен Авуя не мог оставить свой грех?
Сказал ему раби Меир: «Тогда и ты оставь грех!» Ответил Элиша: «Я не могу!» – «Почему?» – «Однажды я ехал на лошади в Йом Кипур, который выпал на шабат. Когда я проезжал за Святая Святых, я слышал пророчество: “Возвращайтесь, сыновья-отступники, возвращайтесь ко Мне, и Я вернусь к вам. За исключением Ахера! (так стали называть Элиша бен Авуя после того, как он оставил Тору и заповеди). Ведь он познал Мою силу и (при этом) взбунтовался против Меня».
Так они говорили, пока не достигли границ тхум шабат. Сказал Элиша: «Меир, возвращайся назад. По моим расчетам, мы достигли границ тхум шабат». Сказал ему раби Меир: «И ты тоже вернись!» Ответил Элиша: «Я ведь уже тебе сказал, что слышал, как было сказано: “Возвращайтесь, сыновья-отступники, кроме Ахера».
Что привело к тому, что Элиша бен Авуя отошел от Торы и заповедей?
Почему же Элиша бен Авуя отошел от Торы и заповедей?
Рассказывают, что однажды он учился в долине Гиносар и увидел человека, который в шабат взобрался на дерево, взял птенца, не согнав предварительно его матери (вопреки требованиям закона Торы), и благополучно спустился вниз (нарушив несколько заповедей). А на исходе шабата он увидел другого человека, который влез на дерево, отогнал птицу, как того требует закон, взял птенца, спустился, и тут его укусила змея, и он умер.
Тогда Элиша бен Авуя сказал: «Написано: “Отошли, отошли птицу мать, а птенцов забери себе, чтобы было тебе благо и продлились дни твои” (Дварим 22:7). Где же благо и долголетие этого человека?!» (Он не знал, что раби Акива разъяснял: «Благо – в мире, который весь благо, и долголетие – в мире, который бесконечно долог» (то есть надо учитывать будущий мир). Другие говорили, что Элиша увидел кровоточащий язык раби Йеуды а-Нахтома в зубах собаки. Сказал: «Язык, который говорил великолепные слова Торы, теперь лижет прах?!» Оставил Тору и стал грешить.
Рассказывали, что, когда мать Ахера была беременна, она прошла мимо языческого храма, унюхала запах приношений, и захотелось ей их (отведать). Принесли ей, и она поела. И бурлили они в ее животе, как змеиный яд.
Раскаялся ли Элиша бен Авуя?
Прошло время, Элиша бен Авуя заболел. Известили раби Меира: «Твой учитель Элиша болен». Раби Меир пошел его навестить и сказал: «Раскайся!» Спросил его Элиша: «Неужели принимают раскаянье даже подобного мне?!» Ответил раби Меир: «Ведь сказано: “Вернешь человека до угасания” (Теилим 90:3) – до угасания души». Тогда Элиша бен Авуя заплакал и умер. Раби Меир обрадовался и сказал: «Мне кажется, мой учитель умер, раскаявшись».
Когда его похоронили, с небес спустился огонь и сжег могилу. Известили раби Меира: «Могила твоего учителя сгорела». Он вышел, накрыл могилу своей верхней одеждой и сказал: «Спи ночью – в этом мире, уподобленном ночи, – и встань утром – в будущем мире, уподобленном утру, – если избавит тебя, добром избавит – это Всевышний, который является Добром, как сказано: “Добр Б-к к каждому”. А если не захочет избавить (то есть если мера суда будет обвинять. – Прим.), избавлю тебя я. Именем Б-га, покойся до утра». И погас огонь в могиле.
