После свадьбы мы с женой поселились в Манчестере и прожили там несколько лет. Моя жена родом из Лос-Анджелеса, и каждый раз, когда мы отправлялись навестить ее родных, это была непростая поездка. Между Манчестером и Лос-Анджелесом прямого авиарейса не существовало, поэтому обычно мы прилетали в Лондон, а оттуда добирались домой на машине в течение трех часов.
Это было нелегко, но все-таки проще, чем лететь с пересадкой.
Однажды моя жена с детьми провели летние каникулы в Лос-Анджелесе, а я на этот раз остался дома. В ночь их возвращения я не решился сесть за руль, так как был невероятно уставшим, и нанял микроавтобус, чтобы доехать на нем от Манчестера до Лондона и вернуться домой вместе со всей семьей.
Водителем микроавтобуса оказалась религиозная женщина среднего возраста, по имени миссис Дейвис. Хотя она тоже жила в Манчестере, мы не были знакомы, и наши семьи нигде не пересекались. Однако впереди у меня было три часа поездки в микроавтобусе, для того чтобы познакомиться с водителем-миссис Дейвис поближе.
Наша беседа, то и дело прерываемая неловкими паузами, состояла из обсуждения погоды, ожиданий в пробках и наступающих праздников. У меня с собой была Гемара, и часть дороги я посвятил учебе.
Через два часа после выезда из города миссис Дейвис начала расспрашивать меня о моей семье.
–– Откуда Вы родом? – спросила она, распознав по моему акценту мое «небританское происхождение». – Наверное, из Америки?
Я признался: так оно и есть.
–– Как мило, — сказала она. — Мой сын живет в Америке, в Орегоне, если быть точной.
–– В Орегоне! – воскликнул я. (Удивление автора было вызвано тем, что в Орегоне практически отсутствовала религиозная еврейская жизнь – прим. пер.) – Ничего себе. Как давно он там живет?
–– С тех пор как женился, — ответила миссис Дейвис. – Вот уже двенадцать лет.
–– Это потрясающе! – сказал я. — Что же он там делает с детьми? В какую школу они ходят?
–– У него нет детей, – произнесла она полушепотом.
Удар ниже пояса! Я съежился, тщетно пытаясь найти слова извинения. В машине наступила неловкая тишина. Следующие несколько миль мы проехали, не проронив ни слова.
В конце концов, я не выдержал.
–– На следующей неделе я лечу в Украину, – выпалил я. – Мы едем помолиться на могилах Бааль-Шем-Това и Леви Ицхака из Бердичева[i]. Быть может, Вы скажете мне имя Вашего сына. Я запишу его и вложу записку в мою книгу Теѓилим и помолюсь за него.
–– Хорошо, – сказала она.
Я вытащил листок бумаги, и она продиктовала мне еврейское имя ее сына. Я спрятал записку в сумку как раз в тот момент, когда мы подъезжали к аэропорту Хитроу.
Я встретил жену и детей, мы втиснулись в микроавтобус вместе со всеми пожитками и багажом и выехали в обратный путь. Дорога домой в машине, полной детей, обезумевших от смены часовых поясов, и одновременно невероятно подвижных, прошла гораздо веселее.
Каникулы закончились. Начался учебный год, и жизнь пошла своим чередом. Я не забыл помолиться за сына миссис Дейвис на могилах праведников и со временем забыл про эту историю.
Неожиданно, через полтора года, мне позвонили.
–– Здравствуйте, — произнес едва знакомый голос. – Это миссис Дейвис.
–– Я прошу прощения, – сказал я. – Не могу припомнить, откуда мы знакомы. Не подскажите ли?
–– Я подвозила вас в Лондон полтора года назад, Вы встречали в аэропорту жену и детей …
–– Да, точно, – я сразу вспомнил ее, но с чего бы ей звонить мне?
Она быстро прояснила мое недоумение.
–– Помните, вы записали имя моего сына, чтобы помолиться за него на могилах праведников в Украине? Я хотела Вам сообщить, что на этой неделе у него родилась дочка. Мне хочется поблагодарить всех, кто молился за него, вот я и звоню Вам, чтобы поделиться нашей радостью и новостями.
Я был потрясен.
–– Вы отыскиваете их номера и звоните всем, кто молился?!
Да, именно это она делала. И у нее была для этого веская причина.
–– Я хочу рассказать Вам одну историю, – продолжила миссис Дейвис. — Мой дядя, брат моего отца, был Главой ешивы в Манчестере. Каждый день люди приходили к нему делиться горестями, накопившимися в их сердцах. Он впитывал в себя страдания и несчастия тысяч своих учеников. И часто жаловался, что никто из них не перезванивает и не делится с ним тем, что кризис миновал.
«Это ужасно: молиться за людей и так никогда и не узнать, что случилось с ними», — говорил он. Когда я услышала это, то дала обещание: если мне случится поделиться своими трудностями с другими людьми, я обязательно расскажу им также о своем будущем избавлении от них.
Мне никогда не приходилось думать об этом в таком свете, и я почувствовал, что она раскрыла мне глаза.
Через год после этого мы с женой вернулись в Лос-Анджелес. Постепенно привыкли к новому дому, разобрали чемоданы, отправили детей в школы. В наш первый месяц на новом месте, в один из шабатов, меня пригласили на кидуш (благословение вина) после утренней молитвы Шахарис.
Я разговаривал с одним из своих новоиспеченных соседей, в то время как мимо нас прошел молодой мужчина с коляской.
–– Гут Шабес, – сказал я ему.
–– Гут Шабес, — ответил он. — (У него был явный британский акцент). – Как Вас зовут?
–– Йоэль Гольд.
–– Йоэль Гольд?! – он остановился как вкопанный. Это было неожиданно для меня, ибо я был уверен, что вижу его впервые.
— Я Вас знаю, – моя мама рассказывала мне про Вас.
Спасибо, что Вы молились за меня.
Он развернул коляску ко мне лицом.
— Вот моя дочь!
Миссис Дейвис рассказала своему сыну все:
она перечислила всех, кто думал про него
и плакал вместе с ним в течение этих лет настолько подробно,
что он знал меня по имени и помнил,
какую роль я сыграл в его избавлении.
В этот миг я понял Рош ешива из Манчестера.
Увидеть своими собственными глазами плоды моей молитвы — это было незабываемо!
Статья опубликована в журнале Ami 17 августа 2016 года.
[i] рабби Леви Ицхак из Бердичева (Белоруссия, вторая половина 18-го века). Автор книги Кедушат Леви. Эта книга (Кедушат Леви) — состоит из комментариев к недельным главам Торы. Центральная, связующая нить этих комментариев — углубление молитвы и осуществление добрых дел.
