«И взяла Ривка любимые одежды Эсава, старшего сына своего… и надела на Яакова, младшего сына своего».
Берешит (27:15)
Яаков и Эсав были близнецами. Почему же Тора называет Эсава «старшим братом», а Яакова – «младшим братом»? На этот вопрос мы нашли чудесный ответ раби из Звиеля, благословенна память праведника, ответ поучительный и ободряющий.
Однажды мальчик увидел, что его родители встревожены. Что случилось? Дедушка упал, и его здоровье внушает опасение. На следующий день его состояние ухудшилось, силы покинули его. На третий день у него поднялась
температура, и врач был озабочен его состоянием. На четвертый день дедушка перестал разговаривать, и настроение у домочадцев стало совсем подавленным.
Вдруг внук начал горько плакать, и в полной тишине его плач отзывался громким эхом. Испугались за него и спросили: «Что случилось, почему ты плачешь?» «Как мне не плакать, – ответил мальчик, – я боюсь за жизнь моего маленького братика. Он тоже падает, когда ходит. И он болеет, у него тоже температура, и он тоже не разговаривает…»
Засмеялись все и поспешили его успокоить: «В этом нет ничего страшного. Маленький ребенок падает, когда ходит, пока не подрастет и не научится ходить. А если он болен детской болезнью, то выздоровеет и приобретет иммунитет. И не беспокойся, что он пока не говорит, он еще научится говорить».
И в этом разница между гоем – Эсавом – старшим братом, и евреем, Яаковом, младшим братом.
Эсав – старший, и если проявляются у него симптомы болезни: порочные качества и дурные дела, нет надежды на то, что излечится он от них. Они приведут его к гибели.
Однако Яаков уподоблен младшему брату, и даже если есть в нем недостатки и дурные дела, он вырастет и излечится от них. Преодолеет их и приобретет иммунитет, возвратится к тшуве и исправит свои пути. Приблизится к Творцу и найдет убежище в Его тени.
…Позвал праотец Ицхак своего сына Эсава и попросил его заточить нож, как того требует алаха: «заточи свой нож и сделай хорошую шхиту, чтобы я не съел падаль», «поймай мне ничейное, а не краденное».
Предостережение за предостережением. И Эсав слушает, и идет «ловить дичь, чтобы принести».
Спрашивает Раши: что значит, «чтобы принести?» А то, что если не поймает дичь – принесет краденное.
Сказали наши мудрецы, что была у этого злодея мысль, что если не сможет поймать оленя, принесет отцу мясо собаки. Накормит праведного отца запретной едой. В конце концов, он так и сделал: «Нашел одну собаку, убил ее и приготовил из нее варево» (Таргум Йонатан, 27:31).
Но «Святой, благословен Он, не дает споткнуться праведникам» (Трактат Хулин, 5), и Ицхак съел кошерную еду, приготовленную нашим праотцом Яаковом.
Баалей Тосфот, благословенна память праведников, пишут (Трактат Гитин, 7), что правило «Святой, благословен Он, не дает споткнуться праведникам» действует в особенности в вопросах запрещенной еды. Почему? Так как нарушение в этом случае – особый позор. Поскольку запрещенная еда духовно нечиста, омерзительна и отупляет душу.
Тосфот а-Рош (Трактат Хулин, 5) ссылаются в этом на написанное «Не приключится праведнику никакого греха» (Мишлей, 12:21), гематрия слов «никакого греха» равна гематрии слов «нечистая (духовно) еда».
Наши праотцы и праматери тщательно соблюдали кашрут, духовную чистоту стола. Любой рав мог бы есть с их стола без всякого опасения. Кому пришла бы в голову мысль съесть падаль или трефу, не дай Б -г, не говоря уже о свинине, горе ушам, слышащим это, горе глазам, видящим это.
Но есть хорошие евреи, чудесные, соблюдающие Тору и заповеди, тщательно придерживающиеся кашрута, которым не придет в голову оскверниться некошерным мясом, не дай Б -г, но готовых «купить порцию» с прилавка, над которым реет вывеска «кошерно». Они готовы купить в продовольственном магазине продукт, на котором написано «кошерно», зайти в ресторан, не задавая вопроса «кто здесь отвечает за кашрут?»
Деньги свои ему я не доверил бы, а душу – доверю?! И если попался ему какой-то экшер, пусть задумается, надежен ли он? Есть ли для этого экшера достаточно наблюдателей за кашрутом, делают ли они свою работу с верой?
Как-то в средствах массовой информации зашел разговор о тайном исчезновении собак в больших городах. Спросили одну из хозяек пропавшей собаки, что она чувствует. «Что вам сказать, – ответила она, – когда я прохожу мимо прилавков с жареным мясом (шварма), то спрашиваю себя, не моя ли там собака»… От этого бросает в дрожь и наводит на размышления.
